***
Я кормила Феликса из ложки. Брат морщился, кривился, психовал от собственного бессилия, но ел. Еще с самого детства мой мелкий братишка превращался в сущее исчадие ада, когда болел. Был просто невыносим. И постоянно ворчал и высказывал недовольство.
Сейчас я особенно сильно радовалась его тихому ворчанию. Ведь Феликс был жив – и это главное!
Дверь за моей спиной неожиданно распахнулась. И всего мгновения мне хватило, чтобы понять – пришел совсем не врач и даже не медсестра.
Явился Мэт Фуллер собственной персоной.
Совсем не детский и наивный взгляд Феликса замер на моем лице, смущенном и растерянном. А потом брат посмотрел на вошедшего гостя.
—Выйди, — даже не взглянув на меня, скомандовал Фуллер.
Я захлебнулась возмущением. Сжала в руках ложку так крепко, что почувствовала, как ее края до боли врезаются в кожу.
Фуллер молчал. Феликс тоже. Я не собиралась так легко сбегать по первому слову. Но тяжелый взгляд мужчины переместился от брата ко мне. Захотелось испариться не просто из кабинета, но и с лица всей Земли. Однако этот взгляд я каким-то чудом умудрилась выдержать.
Встала со своего места и вышла из палаты, прикрыв за собой дверь.
В коридоре на кушетке у окна сидел незнакомец. Судя по расслабленной позе, мужчина обосновался здесь надолго.
—Как поживаете, Дарина Валерьевна? — безмятежно поинтересовался незнакомец, привлекая к себе внимание. —Хороший нынче выдался денек, не находите?
Я настороженно смотрела на мужчину. Тот убрал мобильный телефон в карман, рукой откинул назад волосы, упавшие на лицо.
—Не нахожу, — постаралась не выдать своего беспокойства. —Мы знакомы?
—Теперь – да, Дарина Валерьевна, — кивнул мужчина. — Можете звать меня Седой.
Возможно, мужчина со странным именем «Седой» прочел удивление и вопрос в моем взгляде. Снисходительно хмыкнул. Улыбнулся. Но улыбка не коснулась глаз. И это пугало.
—И да, Дарина Валерьевна, мы с вами непременно подружимся, — заявил незнакомец, окончательно дезориентируя меня.
***
12. Глава 12
Плакал ребенок. От его крика хотелось закрыть уши, но руки были чем-то связаны. Чем-то вязким и липким, как кисель.
Кто-то намеренно громко топал по коридору, заставляя звук эхом отлетать от стен.
За дверью пустота. Пустая комната с одним окном.
Все стихло. Не слышно ни звука.
И вновь детский крик вспорол тишину.