Ску-у-шно. Даже спиться не могу.
***
Наряду с отсутствующим рвотным рефлексом моему алкоголизму
мешает четвёртый базовый инстинкт - любопытство. Глупое, детское...
Утраченный уже «золотым миллиардом» атавизм, случайно сохранившийся
в моей лысой головёнке.
У меня этот «атавизм» - профессионально-национальный.
Всякая разработка начинается с любопытства, с вопроса: «а что
будет если…?». Это - не собственно инженерия, проектирование. Это
рацухизация, исследование, оптимизация, легальное уклонение от
налогов…
- А что будет, если закручивать крестовой шуруп плоской
отвёрткой?
- А это смотря какой ширины жало. Давай попробуем.
А уж о распространённости в моём отечестве выражений типа: «А не
уелбантурить ли нам чего-нибудь... как-нибудь... эдак?» - и
говорить не надо.
Шесть способов применения женских колготок в зависимости от
степени дырявости, женские гигиенические прокладки в качестве
стелек в сапогах охотников и грибников, экскаватор на плывущей
барже, самостоятельно выгребающий к берегу ковшом, японская икебана
в обрезанных пустых пластиковых бутылках, пороховые ускорители от
истребителя на старенькой «яве» без коляски…
Соображуха наша… исконно-посконная…
Ещё в 16 веке английский путешественник отмечал странное
противоречие: «московиты мрачны и недружелюбны», и - «они быстро
учатся и отличаются сообразительностью». Настороженность,
закрытость по отношению к чужакам, не была следствием тупости,
ограниченности, не мешала воспринимать чужие идеи. И, восприняв,
как-нибудь оригинально… уелбантуривать.
Надо прямо сказать, что часть моих рацухизмов была вызваны вовсе
не острой насущной необходимостью, а «бегством от скуки». И паровой
молот, и производство поташа, и та же бумага - отнюдь не из серии
«кровь из носу, но должно быть!». Или, например, «электрошокер
чемоданного типа» - можно ж было просто иголки под ногти...
Прогресс - производное от безделья. От возможности лениться и
желания лениться больше. Трудолюбам прогрессировать некогда - они
непрерывно любят свой труд. Во всей многозначности русского глагола
«любить».
«Люблю Россию я,
Но странною любовью».
Вот только не надо каждую «странность любви» - называть
«извращением»! Толерантнее надо быть. Или - толеристее? Особенно -
к Пушкину.
В ходе рацухизации я, естественно, поглаживал своё самосознание,
именуемое в просторечии душой, по виртуальному брюшку: