Здоровяк всё больше походил на
помидор. Его уродливый шрам, пересекавший лицо, налился кровью и,
кажется, вот-вот готов был разорваться, вновь открывая старую рану.
Татуировки под рубашкой зажглись алым, а ружьё – такое маленькое в
непропорционально огромных ладонях – ходило из стороны в
сторону.
– Ущербный, жалкий и тупой, –
продолжал накидывать я. – Ты для Лоренса Дрейка – лишь пушечное
мясо. Он поднимется по службе, а вы так и продолжите гнить в Первом
мире... Разве что Самуэль сможет вылезти из дерьма. Но только не
ты, Шрам.
Этого Шрам выдержать уже не мог.
Заорав почти также громко, как
главарь дикарей, он хотел было нажать на спусковой крючок... но
крупный булыжник, прилетевший от Воронки, едва не выбил ружьё из
его рук. Удар пришёлся точно в мощную грудь здоровяка. Разорвав
рубаху, он оставил на коже огромную гематому. Шрам зашатался, но на
ногах устоял. Его ошалелый взгляд застыл на диких так, словно он
только что их увидел.
Со стороны Воронки раздался
нечеловеческий крик. Теперь Большой Ама (судя по всему именно он
бросил камень) и думать забыл о каких-то там чужаках, благоразумно
уступивших ему дорогу. Его маленькие глазки горели злобой и видели
только его, крепкого человека, неделей ранее решившегося бросить
ему вызов.
Ему, главе всех племён диких!!
Большому Аме!
Нет, такого Большой Ама потерпеть
никак не мог. После ничейного исхода их прошлого столкновения с
этим человеком, власть Амы и без того пошатнулась: дальний клан
диких, живущий неподалёку от Двери, покинул объединённую армию.
Пришлось перебить всех мужчин взбунтовавшегося племени… Но однажды
сил у сторонников Амы может не хватить. Здесь, перед небольшим
отрядом верных ему соратников Ама должен убить наглеца со шрамом,
пересекающим наглое красное лицо.
Убить, оторвать голову и бросить её в
центр священной воронки, чтобы больше никто не смел идти против
него, Большого Амы!
***
Шрам всё-таки выстрелил. Не в меня, в
Большого Аму. Инстинкт самосохранения возобладал над злобой.
Пуля пробила толстую кожу и застряла
где-то в районе ключицы дикого, не нанося ему видимого урона.
Размахивая дубинкой размером с половину Яхонта, Большой Ама
стремительно приближался к противнику. Тогда Шрам отбросил ружьё,
выхватил из ножен мачете и, раскаляя лезвие до предела, рванул
навстречу дикому.