Что ж, его можно было понять. И, сообразив, что большего из нечаянного свидетеля не выдавишь, Александр Борисович с легкой душой подписал ему пропуск на выход из Генеральной прокуратуры, условившись в случае необходимости снова воспользоваться его помощью. Бледный «сморчок» пообещал сделать все, что от него будет зависеть. Но, к великому сожалению, практически никаких материалов в редакции Кокорин не держал. Значит, если что и имелось, то только дома. Адрес известен, а представители редакции, в том числе и сам Зотов, готовы, если потребуется, быть понятыми при осмотре архива Кокорина и помочь следственным работникам разобраться в его материалах.
Теперь требовались быстрые и решительные действия. Тем более что ситуация складывалась, как мог предположить Турецкий, совсем не в пользу следствия.
Мать Кокорина, по словам Зотова, проживала со своим супругом где-то в Петербурге. Но тот, второй звонок, что был зафиксирован дежурным МУРа, вряд ли имел к ней отношение. Хотя кто знает! В Москве же у Вадима была собственная «однокомнатная берлога», где, как сказал Зотов, иногда собирались журналистские компании. Впрочем, сам Вадим никогда не отличался особым гостеприимством, поэтому «компания» было скорее условным обозначением двух-трех газетных волков, чьи интересы в данный момент совпадали. Вывод из этого следовал простой: Кокорин не был компанейским человеком, а значит, перечень его знакомых не отличался широтой. Это в какой-то степени облегчало задачу, но говорило также и о том, что у журналиста могли иметься такие связи, о которых даже и не догадывались его коллеги. Что – хуже. Однако начинать приходилось от печки. То есть мчаться по указанному Зотовым адресу.
И тут наконец Слава высказал небезосновательную мысль:
– Если нас с тобой, Саня, уже не опередили.
К сожалению, он мог оказаться прав…
Ехать пришлось далеко, аж в самое Бутово, на улицу романтического писателя Грина, где в огромном современном многоквартирном улье покойный журналист занимал самую маленькую ячейку. Хотя в прежних – хрущобах – случались и меньшие. Увеличивала квартирку приличная кухня, превращавшаяся в силу тех или иных привязанностей хозяина во вторую комнату. Но все это было обнаружено тогда, когда с помощью участкового и сотрудницы местной эксплуатационной конторы, а также двух испуганных соседей Кокорина Славкины специалисты в два счета вскрыли довольно сложную систему запоров на двери. Первым в открывшееся жилье вошел эксперт-криминалист, чтобы, осмотревшись, дать добро остальным. Но когда он вернулся на лестничную площадку и многозначительно посмотрел в глаза Турецкому, Александр Борисович, кажется, понял причину испуга соседей.