— На, хлебни, полегчает, — сказал
один из воинов, примостившийся рядом. Я с кивком благодарности
принял флягу и сделал глоток. По внутренностям прокатился огненный
шторм, из глаз брызнули слёзы, а дыхание сбилось, в тот момент я
походил на рыбу, выброшенную на берег удачливым рыбаком.
Во фляге оказался спирт, или что-то
очень похожее на него.
— Передавай дальше, — добродушно
сказал он и хлопнул меня по спине, — Ты молодец, если бы не
вмешался, то никто бы и не заметил, что ребят привалило.
— Старался, — ответил, я косясь на
значок статуса.
Фляга перешла к следующему воину, а
я задумался над своим положением среди верити. Никаких системных
сообщений о смене стороны мне не приходило, и я всё ещё числился
полноправным участником ополчения Северной империи. Но при этом
верити перестали воспринимать меня в качестве врага. Это было
отчётливо видно по жёлтой окантовке кругляша, который показывал
количество жизней. Возможно сработал эффект полумаски, всё ещё
закрывающей лицо, возможно ещё что-то. Проверять, правильна ли моя
догадка не стал, не хочется, чтобы сидящие вокруг воины накинулись
на меня и прикончили.
Тем временем драконы верити
оттеснили нападающих от крепости. С неба прекратился смертоносный
обстрел. Зелёная лужа, оставшись без подпитки извне, заметалась по
двору. На неё, со всех сторон, обрушился смерч магии. Каждый
верити, который был способен творить заклинания, воспользовался
возможностью и атаковал ее, чем только мог. Сталь, к сожалению,
была бессильна.
Воины, окружающие меня, неожиданно
подскочили и уставились вперёд с горящими глазами.
— Князь! Йоран появился, —
послышались тихие шепотки.
Перевёл взгляд в ту сторону и
увидел, что к нам спешит дедушка Ласки — правитель верити.
В руках он нёс нечто приплюснутое и
источающее белое сияние. Чем ближе он подходил к слизи, тем хуже ей
становилось. Поверхность лужи пошла пузырями, словно она вскипела в
один миг, появились проплешины чистого камня. Похоже, слизь
интуитивно пыталась уползти куда подальше.
Я счёл за лучшее потихоньку
ускользнуть. Отступил за спины воинов и прикрываясь раскиданными
повсюду ящиками с припасами, поспешил обратно в камеру, мне
показалось, что лучше сейчас не попадаться начальству на глаза,
особенно после нападения и многочисленных смертей.
В камере за это время ничего не
изменилось, всё те же каменные стены, светильник и скудная мебель.
Решил, что пока есть время, нужно взяться за изучения книг. Благо
они остались на месте. Больше всего меня интересовала информация о
Печатях, я так и не смог понять, что они из себя представляют, и
зачем так нужны императору и жрецам Всеединого.