Впереди, метрах в семистах по
извилистой кривой раздавались крики и визг местных пигмеев. Там все
ещё шла драка среди туземцев и именно там находился мусорщик.
Возможно живой. За спиной ядовитыми пузырями вздыхало болото, на
голову лился свет неоновой луны, а по левую сторону тянуло смрадным
дыханием линчевателей. Анна чувствовала их близкое присутствие и
подозревала что в её сторону движется разведывательный отряд.
Исчезнувшего в Помойке инкуба до сих пор не нашли. Суккуб выбежала
к затопленной низине.
Место сражения сколопендры и
мусорщика угадывалось сразу. Вся низина была изрезана траншеями и
бороздами, повалены деревья, повсюду разбросаны куски хитина и
кровавые ошметки мясистых тентаклей. Девушка притормозила.
- Проверь тут всё, - отдала Анна
приказ телохранителю, резко сбавила шаг, пригнулась. – Эта тварь
всё ещё может быть рядом.
Сама рогатая взяла левее, к высокому
земляному валу из-за которого и доносились крики враждующих. Там же
раздавался стук камней и угадывалась мужская человеческая речь,
кто-то неистово молился. Суккуб лихо взобралась по насыпи, без
раздумий прыгнула вниз, в самую драку. Пятерка приземистых уродцев
худощавой наружности тут же прянула в сторону, утащила за собой
ватагу других, не менее страшных туземцев с костяными наростами на
голове. Последних было не в пример больше и вооружены они были
лучше – сплошь ржавые металлические штыри, прутья и копья.
Орудовала своими железками эта банда тоже получше, а потому
самодельные доспехи их противников разлетались одно за другим -
рыбьи кости не самый лучший материал для изготовления боевой
экипировки. В общем, первая сторона неуклонно теснила вторую и
разбросанное по поляне добро всё до единого уходило в руки
нападающих. Точило, кости, хитин, куски тентаклей и реликтовые
жетоны – обладатели железных прутьев подбирали с поляны абсолютно
всё, что плохо лежит.
Анна подбежала к мусорщику, взгляду
открылась жуткая картина. Однорукий калека представлял собой
бесформенную груду мяса, что из последних сил ползет навстречу
красноглазой. Мусорщик буквально тонул. Тонул в собственной крови,
кишках и дымящей зеленой слизи. Едкая субстанция капля за каплей
прожигала тело однорукого, растворяла его хрящи, жилы и кости.
Зеленые потеки плавили на бледном великане кожу, разорванная шея
костяным букетом торчала во все стороны, челюсть, массивная и
зубастая, болталась практически оторванная. Прикрепить на место
этот набор костяных штырей вряд ли было возможным.