- Почему трутня? – севшим голосом спросил я и потянулся за бутылочкой воды, стоявшей на низком столике. Сердце ударялось в ребра, как глупая птица, бьющаяся о стекло. То, от чего я отмахивался, зная, что ничего не изменить, все-таки вылезло, требуя ответа. Почему Малинка вышла за него замуж?
- Мужик, даже на костылях, не позволит своей женщине гробиться на двух работах и продавать свое тело, - издевка исчезла из его глаз. Он говорил зло, отрывисто, будто тень тунеядства этого недомужика могла как-то запятнать и его самого.
- А может она его любит? – промочив горло, задаю самый больной вопрос. Просто в воздух. Потому что дед ответа не знает.
- Да они спят врозь!
- Они тебе и это рассказали? – тут уж я позволил себе иронию.
- Зря ухмыляешься. Когда на кровати две подушки, одна в розовой наволочке, а другая со смешным мишкой, кто, по-твоему, на ней спит? А на диване, в углу, сложенное постельное, прикрытое пледом.
Это один из тех моментов, когда в главе нашего семейства проглядывало что-то человеческое. Но оно тут же безжалостно задавилось его цинизмом.
- Так что нам такая стойкость ко двору. Хорошо, что вы начали чудить.
Это могло б сойти за знак одобрения, но то, что он предложил, выходило за рамки. Как всегда, в переговорах и на предварительных встречах, я обязан уточнить все нюансы, чтобы не было разночтений.
- Поправь меня, если я что-то неправильно понял. Ты хочешь, чтобы мы у девочки забрали ее родного ребенка?
- Почему забрали. Мы ей выплатим деньги, как она того и хочет, - недоуменно пожал плечами он. - Ей какая разница, чей он? Она же и знать не будет, так что муки совести исключаются. В чем проблема?
Черт! Умеет дед загнать в ловушку! Я и сам не хотел бы, чтобы ребенок перенял все от жены. Абсолютное отсутствие интереса ко всему, что не касается ее лично, лень, инфантилизм. Но забрать у Малинки ребенка и отдать Стеллке – это вообще ни в какие ворота. С рождения лишить малыша материнской любви. И где гарантия, что меня совесть не сгрызет. Что если дитя будет похоже на Малинку? И чем больше я крутил эту мысль, тем больше понимал, что это отвратительно. И тут же понимаю, что, если бы выбор деда пал на другую девушку, я бы с ним согласился.
Это единственная нечестная сделка, на которую я пойти не могу. Без вариантов. Без компромиссов. Но с него станется весь процесс взять под контроль. И сейчас спорить с ним – себе дороже обойдется. Надо что-то придумать. Взять тайм-аут.