– Но вы ее даже не видели! – воскликнул он. – Это мне доподлинно известно.
– Нет, я не только видел Кейт, но и встречался с ней.
– И сколько раз вы с ней встречались?
Мистеру Оливеру стало нестерпимо больно при мысли о том, что Кэтрин, его милая и нежная дочь, скрыла от него такую жуткую новость. Фактически она обманула его! Так вот какой неблагодарной оказалась его любимая дочка!
– Всего лишь один раз, – отозвался Ларри.
– Боже мой! – выпалил потрясенный президент. – И при первой же встрече она согласилась стать вашей женой?
– Да, сэр.
– Впервые вас увидев?
– Да. Произошло это после танцев, на которые я пришел с Элис Мак-Ферсон. А домой мы возвращались уже с Кейт. Я сделал ей предложение, и она его приняла.
Оливер издал нечто напоминающее стон раненого.
– Сами понимаете, новость для меня не совсем приятная, – с трудом проговорил он.
– Мы уже давно переписываемся с вашей дочерью, мистер Оливер, – как бы в утешение будущему тестю, сообщил Ларри.
– Почему она ничего не сказала родителям? – возмутился банкир, и в его голосе прозвучало больше раздражения, нежели боли. Помимо Кейт, у мистера Оливера подрастали еще две дочери, и в эту минуту он молил Бога о том, чтобы младшие девочки не пошли по стопам своей старшей сестры. Но Кейт ведь была его самой любимой!
– Да, мистер Оливер, Кейт поступила не совсем хорошо. Делать тайну из нашего знакомства ей бы не следовало. О нашем предстоящем браке она конечно же должна была сообщить родителям. Но могу ли я ее за это осуждать? Клянусь, если ваша дочь, презрев все условности, выйдет замуж за меня, человека вне закона, я буду ее любить и нежно о ней заботиться. – Ларри с надеждой посмотрел на мистера Оливера.
Тот ничего ему не ответил. Банкир, с лицом, покрытым красными пятнами, был зол и хранил молчание.
– Ну что ж, тогда до свидания, – сказал ему Линмаус.
– До свидания, – прошептал Уильям Оливер. У него, убитого горем отца, не было сил даже пошевелиться. Отсутствующим взглядом он смотрел перед собой и думал о своей несчастной дочери, которая сама же себя и погубила.
Хлопнула дверь. Грабитель ушел, а бедный Уильям Оливер продолжал сидеть в кресле. Неожиданно его стало подташнивать. Он медленно поднялся, подошел к окну, отворил его и выглянул наружу. Стоявшие под окном охранники, как по команде, дружно подняли головы. Увидев расстроенное лицо мистера Оливера, один из них тихо спросил: