– Мы не можем ждать до ночи! – я едва не распсиховалась, но взяла себя в руки. – Хотя бы попробуй… Мы поскандалили перед этим, представляешь, что у меня на душе?
– Ладно, – он снова зачерпнул кровавый снег и спустился по откосу в поле. Я пошла следом.
Мой бывший любовник шел легко, но я вязла в снегу. Мои ботинки на сугробы не рассчитаны – снег набился в голенища, облепил джинсы и медленно, противно таял. Я мгновенно продрогла. Капюшон я держала у горла замерзшей рукой, и упрямо тащилась за Андреем.
Он пошел челноком вправо-влево, словно потерял нить и остановился. Снова принюхался к кровавому льду в ладони, затем отшвырнул и вытер руку об колено.
– А ты уверена, что он ушел туда? – он кивнул в сторону лесополосы.
– А куда еще? Здесь больше нет ничего.
– Может его подобрали на машине, – пожал плечами Андрей. – Или сам уехал. Вызвал охрану, например, ты спрашивала? Решил отдохнуть…
Я растерянно стояла по колено в снегу и не понимала, к чему он клонит.
– Ты о чем?
– Ну, может, он жив, здоров, расстроился после аварии… И завис у кого-нибудь, – Андрей нервно облизал губы. – Понимаешь, о чем я?
Понимаю. О другой женщине.
– Это исключено, – уверенно сказала я.
– Ну, как знаешь, – Андрей пожал плечами и снова огляделся. – Я его не чувствую. В поле крови нет, а на обочине есть. Что это должно значить?
– Давай посмотрим с той стороны, – с тяжелым сердцем предложила я.
Мы потащились через поле обратно.
Нет, он не мог.
Андрей, зная моего мужа, решил, что мы поругались, и он нашел утешение в чужой постели. Но ему не объяснишь всего. Уверена, у него никого нет, я бы заметила. Бред! Я злилась на Андрея за то, что он посеял зерна сомнений.
С тех, как мы стали жить вместе, мы не могли насытиться друг другом каждую ночь. Мы всего несколько месяцев, как женаты. Он не мог.
На той стороне дороги Андрей тоже ничего не нашел. След обрывался на обочине.
– Можно ночью попробовать, – сказал Андрей. – Но я крови не чую. Его машина забрала, Кармен. Других вариантов не вижу.
Мы вернулись в «мерседес», я завела двигатель, но сидела без движения, грея руки над теплым потоком воздуха. Андрей, приспустив очки, внимательно оценил мое убитое лицо.
– Слушай, хватит, – сказал он. – Если у него хватило сил уйти, ничего с ним не станет. Он жив.
– Понимаешь, Андрей, – вздохнула я. – Если с ним все в порядке, он бы позвонил. Даже если ты прав, и он у другой, Эмиль бы все равно позвонил, понимая, что ко мне придут и сообщат об аварии. Он знает, что я переживаю.