Пройдя по мосточкам, Леха поднялся к трехэтажкам и, обойдя
валявшееся на заросшей сорняками клумбе тело одного из местных
алкашей, свернул к бараку.
«Колхозное общежитие № 3» — гласила засиженная мухами вывеска, а
ниже, красным маркером рукою фельдшера-практиканта Рашида было
подписано: «имени монаха Бертольда Шварца» и «дешево сдаются
комнаты молодым девушкам с ч.ю. и в.о.». Последняя надпись почти не
врала — комнаты в бывшем общежитии действительно имелись, правда,
находились они в таком состоянии, что вряд ли б подошли девушкам
даже с «ч.ю», не говоря уже о «в.о.» Короче говоря, то были
трущобы, по мере сил приводимые в относительно божеский вид лишь
постояльцами-временщиками, типа вот, практикантов — Лешки и его
друзей. Вообще-то, хоть какой-то порядок был заслугой именно
Алексея, тот, как детдомовец, весьма трепетно относился к
собственному жилью, пусть даже и временному. Первым делом заставил
приятелей снимать у порога обувь, вымыл пол и каждый день его
подметал. Стены, за неимением в сельмаге дешевых обоев, Лешка
самолично обклеил плакатами с изображением российских рок-групп.
Количественно преобладали «Ария» и «Король и Шут», за почти полным
отсутствием прочих на местной почте. Можно, правда, было заказать,
да Лешка не стал связываться — пока привезут и практика
кончится.
Отперев большой амбарный замок, юноша зашел в комнату, с
удовлетворением отмечая царящий там порядок — заправленные
серо-голубыми казенными одеялами койки, сияющее блеском, начисто
протертое скомканной газетой окно, занавешенное турецкой тюлью,
застланный цветной клеенкой стол. На столе, в окружении стаканов и
блюдец, стоял кассетный магнитофон «Витэк», настолько старый, что
даже местные гопники на него не зарились. Впрочем, работал старичок
исправно — а что еще от него и надо-то?
Аккуратно сложив магнитофон и бутыль со спиртом в небольшой
рюкзачок, Лешка, откинув клеенку, выдвинул ящик стола и, подумав,
отрезал несколько ломтиков дешевой чайной колбасы и треть
зачерствевшего батона. Остальное оставил приятелям.
Еще раз осмотрев комнату, удовлетворенно кивнул и вместо
резиновых сапог надел кроссовки — надоело уже в такую жару ноги
парить! Сапоги хотел было тоже положить в рюкзак, даже наклонился,
но тут же передумал — а, черт с ними, таскай тут! К трактору можно
и босиком добраться, джинсы вот только подвернуть.