— Это невозможно, — осторожно высказался Резник. — Объект
слишком нестабилен, и к нему нежелательно подходить никому, кроме
нескольких ученых, с кем он уже, как бы «знаком».
— Я не собираюсь к нему подходить, — Куров даже поморщился. — Я
хочу понаблюдать за тем, как это сделает, ну, например, Романов.
Это возможно?
— Да, в принципе, да, — Резник посмотрел на меня умоляюще. Я же
вздрогнул от нехорошего предчувствия. Объект не любит, когда к нему
бегают туда-сюда, я не хочу рисковать. Но взгляд ректора обещал мне
блаженство, если я сейчас снова надену костюм и постаю рядом с
объектом. Кивнув, я стянул с ноги так и не завязанный кроссовок, и
забросил его в свой шкафчик. Ректор тут же начал махать руками. —
Прошу, пройдите за мной в зону наблюдения, не будем мешать Петру
Алексеевичу облачаться в защитный костюм.
Войти к объекту было гораздо проще, чем уйти от него. Зайдя в
камеру, я встал у стены, даже не делая попыток приблизиться к
начавшему разворачивать свои щупальца-протуберанцы объекту, внешне
напоминающему небольшое солнце, только не настолько горячее и
яркое.
— Каково его происхождение? — я услышал голос Курова через канал
включенной внутренней связи.
— Я же уже сказал, мы не знаем точно. Только то, что в его
составе нет ни единого элемента неземного происхождения. Исходя из
этого мы сделали вывод, что он все-таки с Земли, но откуда
именно... Однажды он внезапно появился посреди камеры. Просто
появился без малейших посторонних действий с нашей стороны. У нас
очень много теорий... — в этот момент в камере начало происходить
нечто странное. Объект немного увеличился в объеме, а затем
принялся стремительно сужаться прямо посредине, словно намереваясь
разделиться пополам.
— О, Боже... — в голосе генерала появилась такая гамма различных
чувств, что я даже не сумел выявить основную.
— Это одна из теорий, — Резник, похоже, не замечал, что творится
в камере. — Какого черта происходит?! — о, а теперь заметил. —
Романов! Петя! Выходи оттуда! — да я и сам вижу, что пора
сваливать. В громоздком костюме двигаться было очень неудобно, но я
старался из-за всех сил пошевеливаться. Как только я начал
движение, объект принялся стремиться к разделению гораздо быстрее.
Меня охватила паника. Я, что есть сил, поспешил к выходу из камеры,
и когда уже практически достиг его, огромный красно-черный шар,
который и был объектом, с негромким хлопком разделился надвое. От
обеих половинок в разные стороны пошли флюктуации, видимые
невооруженным взглядом, которые накрыли меня, отшвырнув к стене со
страшной силой. Это последнее, что я видел, а пронзившая спину боль
была последним, что я почувствовал.