Три сундучка стояли прямо в кабинете. В углах. Ничего
необычного, сундуки теперь встречаются в лучших домах. Винтажности
ради.
В сундучке по правую от стола руку, довольно пиратского вида,
оказались золотые монеты. Самые разные. Александровские червонцы,
Николаевские червонцы, советские «сеятели», крюгерранды, гинеи и
даже совсем мне неизвестные, с пятиконечными звездами, весьма
похожими на морские. Я хотел погрузить руки по локоть, но они не
погружались. Плотно лежали монеты, не пускали. Золотой закон
Архимеда. Тогда я набрал их в пригоршню и пустил между пальцами
обратно в сундук. Прикинул: монет здесь килограммов на восемьдесят
будет, если не на все сто. Увесистый сундучок. Деньги в роли
сокровищ. Три тысячи тройских унций — это уже капитал. Закрыл
сундук запер замочек «от своих» — любой вор подденет ломиком, и
готово, но меня почти не удивило ни золото, ни отсутствие мер
предосторожности. Вернее, я считал, что они, меры, есть, и вполне
эффективны, раз уж золото и бумажные деньги не украдены. Просто я о
мерах пока не знаю. Ну, а сумма, что сумма... Вот у водителя нашего
губернатора дома нашли то ли двести, то ли сто миллионов рублей в
мешках для мусора (сначала нашли двести, а пока довезли до
хранилища, оказалось сто), так то водитель губернатора! А разве
редки новости, что, мол, у безработного на улице грабители отняли
сумку с миллионом евро? И это здесь, в провинции, а в Москве суммы
побольше.
Ладно, сначала я стал богатым, а спустя несколько минут очень
богатым. Как водитель губернатора.
Догадываюсь, почему деньги не указаны в завещании: во-первых,
источник их может быть небезупречным, во-вторых, государство
обложит налогом. А дядя, похоже, государство кормить не собирался.
Не в его стиле. Хотя что я знаю о его стиле?
Другие сундуки отложил на потом. Вдруг и там золото, тогда
недолго и лопнуть от богачества.
Подошёл к шкафу, тоже старинному, немецкой работы — или венской,
или английской, уж не знаю, ни разу не знаток, просто мебель
выглядела и добротно, и стильно. В музеях такая стоит, но в музеях
не прислоняться, не садиться, не касаться. А тут — вполне
действующая мебель. Сейчас такую на местной мебельной фабрике под
угрозой расстреляния не сделают — не сумеют.
Открыл. За непрозрачным стеклом нашёл коллекцию восковых
фигурок, выполненных с большим изяществом. Маленькие копии с
больших людей. Стояли на крохотных постаментах. А ещё — заготовки
фигурок, без лиц. Главное же — иголки. Золотые, стальные,
костяные.