В один из дождливых дней, когда посетителей было совсем мало, меня отправили помочь команде, меняющей экспозицию. В музей привезли новые полотна Гюстава Кайботта, и мне позволили выбрать зал для показа, что было для меня огромной честью. Не откладывая в долгий ящик, я решила сразу же пробежать по залам, и определиться, в каком из них Кайботт будет смотреться лучше. Промчавшись мимо Ван Гога, пугающей картины Гранта Вуда, я притормозила возле Ренуара. Меня всегда влекли цвета, используемые им в своих работах – светлокожие, а иногда и розовокожие люди, и яркие мазки вокруг. Я остановилась, чтобы еще раз полюбоваться на его картину « На террасе», и услышала позади себя:
- Вам тоже нравится Ренуар?
Голос был мягким, но, в то же самое время, по-настоящему мужским, и в нем чувствовалась какая-то вибрация, когда мужчина проговаривал звук «Р». Он его протягивал совсем немного, но все же так, чтобы вибрация зацепила. Обернувшись, я увидела сначала зеленые, как у кота миссис Пул, глаза. Я даже моргнула пару раз, потому что решила, что мне показалось. Никогда раньше я не встречала людей с настолько яркими изумрудными глазами. Но мужчина задал вопрос, и было бестактным с моей стороны пялиться на его часть тела, да еще и молчать при этом.
- Очень, - ответила я, кивнув.
- И я прихожу сюда только ради него, - теперь я смогла рассмотреть его. Мужчина был высок, наверное, около шести футов*, светловолос и необычайно красив. Его светло русые волосы были идеально подстрижены, квадратный подбородок гладко выбрит, а глаза просто искрились изумрудным светом. Я тут-же отругала себя за то, что снова смотрю на него, как на диковинную зверюшку. – А вы?
- Что, простите? – словно в наваждении, я с трудом смогла открыть рот. – Я здесь работаю. И учусь,- непонятно зачем, добавила я.
- Прекрасно, - он протянул руку, на которую я уставилась в недоумении. – Меня зовут Стэнли Мортимер.
- Ева Престон, - я пожала его руку, и по телу покатилась волна, словно в меня влили несколько литров теплой воды. Я с трудом сдержалась, чтобы не застонать от неожиданности.
- Замечательно. А вы ужинаете, Ева? – он смаковал мое имя, растягивая гласные и делая акцент на согласных звуках. Стэнли играл ними, и это здорово действовало на мои барабанные перепонки.
- Конечно, - я улыбнулась. – Иногда случается.