– Ваня, – грустно сказал он, – такая рентабельность даже при продаже оружия большая редкость. Может торговля наркотиками это позволяет, но только без посредников. А в деревообработке для достижения поставленной тобой цели нужно делать продукцию из воздуха и без энергозатрат.
Обстоятельная и сугубо правильная речь Пупса произвела на мужиков впечатление. Это я поняла по гробовому молчанию.
– Взгляни вот, – Пупс снова зашуршал бумагами. – Здесь все расчёты.
Однако, Архангельский взглянуть не пожелал и даже рассердился, пренебрежительно отмахнулся.
– Некогда смотреть, – брезгливо заявил он. – Тут не гляделки требуются, а дело делать нужно. Но ты, Витяня, не дурак, узрел в корень. Потому на сверхприбыли и рассчитываю, что сырьё мы почти бесплатно возьмём. Вам просто повезло, что я Марусе подвернулся!
Пока мужики до звона в мозгах напряжённо гадали в чем им повезло, Архангельский тут же их и просветил:
– Зря что ли я из Архангельска, из лесного края? – спросил он и, не давая ни кому издать ни звука, тут же ответил на удачно поставленный собою вопрос: – Нет! Не зря! Я же и вырос прямо в лесу!
«Слышала бы Маруся! – ужаснулась я. – Не хвастала бы его манерами.»
Между тем Архангельский продолжил:
– Да-а, вырос в лесу, среди сосен, так что с дубами на «ты». Короче, уже с кем надо созвонился и товар в пути. С «бабками» тоже все намази.
– С какими «бабками»? – изумлённо осведомился Пупс.
– Имеются ввиду «бабки», что на взятку пойдут, – пояснил Архангельский, – потому что лес нам на реализацию дают.
И тоном полнейшего превосходства над собравшимися он заключил:
– Вот так-то, господа! Учитесь, пока я жив. Вы целый год хороводы водили, не знали как к настоящему делу подойти, а я в два счета все концы в одно кольцо свёл, и уже считаем «капусту». Такие мы, поморы, на ходу подмётки рвём.
«Да-аа, – сидя в очень неудобной позе под дверью кухни, подумала я, – не умрёт от скромности Марусин Ваня. Не умрёт и даже не заболеет. Эк его понесло, ну чистый Хлестаков.»
Словно узнав о моем осуждении, Архангельский неожиданно сбавил обороты, почувствовал, думаю, что уж слишком распустил свой павлиний хвост. Короче, не знаю что на него нашло, но весь этот парад-алле, стыдобу эту, он быстро свернул и закончил сдержанно и по-деловому.
– Сейчас посовещаемся, – сказал он, – перезвоню и поедем.