– До сих пор? – изумилась я.
– До сих пор, – со вздохом призналась она. – Ты же знаешь, как трудно оторваться от коллектива: пока не затрахают, не отпустят.
– Надеюсь, ты говоришь в переносном смысле.
– К сожалению, да, – ответила Тамара. – А тут ещё и Даня взялся пудрить мозги. Боже, как он протестует!
– Даня припёрся протестовать к тебе на работу? – поразилась я.
– Да нет, он-то как раз дома и протестует по телефону.
– Так отключи его и дело с концом, – посоветовала я.
– Уже отключила, но на душе скверно. А на день рождения Прокопыча я все равно пойду. Пропускать это мероприятие не намерена. Пусть Даня хоть удавится, но традиции я не нарушу.
– Не надейся, он не удавится, – заметила я.
– Я тоже так думаю, – уже гораздо бодрей согласилась Тамара и с напором продолжила: – Соня, ты должна помочь мне выбрать подарок.
Каждый год Тамара дарила Фролу Прокофьевичу белую рубашку и каждый год к этому ответственнейшему акту она привлекала меня. Пользуясь нашей дружбой, она заставляла меня сначала долго курсировать между прилавками всевозможных магазинов, эту рубашку выбирая, а потом под угрозой обид тащила на сам день рождения эту рубашку дарить.
Неприятность положения усугублялась тем, что дни рождения Фрола Прокофьевича, как правило, проходили очень скандально и заканчивались слезами всех приглашённых, исключая лишь меня и самого Фрола Прокофьевича.
На этот раз я присоединилась к Дане и восстала.
– Нет уж, – воскликнула я. – Обойдёшься без меня. Ни за что не пойду ни покупать подарок, ни на день рождения! Даже и не проси!
Я восстала не просто так, а с умыслом, поскольку положила глаз на Тамаркиного кота, которого она любила пуще Дани. Я знала, что Тамарка мне на истязание своего кота не даст ни при каких обстоятельствах, но все же пыталась эти обстоятельства нащупать.
– Ну Мама, дорогая, – взмолилась Тамарка. – Ну почему?
– У меня своих дел по горло, – отмахнулась я. – Вот если бы ты на один день дала мне своего кота, тогда бы я ещё подумала.
Тамарка пришла в ужас.
– Что?! Моего кота?! Зачем он тебе?
– Всего лишь хочу с ним сфотографироваться, – невинным голоском сообщила я.
– Представляю, что ты с ним сделаешь! – ещё больше ужаснулась Тамарка, которой прекрасно известны полёты моей фантазии. – Нет, кота я не дам! Об этом не может быть и речи! Я люблю его больше жизни! Он единственный, кто действительно любит меня!