Адвокат вновь поднялся и подошел к
сейфу. Достал оттуда электронный планшет и протянул мне.
— Гляньте.
Я включил его.
— Вот этот файл, с названием
«Демонстрация 1.0».
Я нажал на кнопку проигрывания.
Это был видеофайл. Съемка камерой с
угла потолка. На видео — комната. По виду какая-то дешевая
гостиница. Пустое помещение. Заправленная кровать. Стол. Графин с
водой. Шторы, подрагивающие от сквозняка, бьющего через щели окна.
Сонная муха на зеркале.
Входная дверь открылась и внутрь
вошла Агнета.
Она была испугана. Быстро заперла за
собой дверь. Подошла к окну, задернула вторые плотные шторы, словно
боясь, что ее могут увидеть. Потом, немного успокоившись, села на
кровать. Начала перебирать содержимое своей сумочки. Помада,
сотовый телефон, пачка сигарет. Кажется, что-то искала. Не
нашла.
Встала, подошла к зеркалу. Поправила
локон. Даже в такой нервный момент оставалась девушкой.
Потом начала отходить обратно к
кровати, остановилась. Замерла, словно что-то вспоминая.
И вдруг неуклюже осела на пол, начал
трястись. Схватилась за грудь, начала ее царапать. Изо рта вырвался
крик — но я его не услышал, видео было без звука.
На лице Агнеты застыла маска ужаса.
Девушка начал задыхаться. Лицо ее побагровело. Глаза едва не
вылезли из орбит. Ртом пошла кровавая пена.
Продолжая царапать грудь, девушка
попыталась ползти к выходу — чтобы позвать на помощь. Не
получилось.
Агнета дернулась. Мелко задрожала...
и затихла. Изо рта, носа и ушей потекли струйки крови.
— Нанороботы, — буднично пояснил
Воцлав. — Они сожрали ее изнутри.
— И зачем вы мне это показали? —
спросил я. — Чтобы запугать?
— Не знаю, — честно признался
Воцлав, забирая у меня планшет и пряча его обратно в сейф. — Мне
было велено вам показать это видео — я показал. Все остальное — это
уже будут домыслы. Думайте сами что хотели они вам этим сказать. Я
полагаю, что намек вполне прозрачный и понятный.
— Да я вас!..
— Не надо, Максим Петрович, без
нервов, — адвокат оставался невозмутим. — Я же сказал, что не я
стою у руля этого процесса. Я — лишь маленькая шестеренка в этом
огромном механизме.
— Шестеренка в механизме? —
переспросил я, холодея. Эти слова мне были знакомы.
Воцлав кивнул.
— Верно. И вымещать злость на мне
глупо. Это не решит ваших проблем.
— Бартынов тоже из «Красных
Казематов»? — спросил я.