— Что так дорого?
— Район, сами понимаете какой...
неспокойный...
Я не стал спорить — не было сил.
Просто расплатился и помог Ольге выйти.
Район и в самом деле был не самым
благополучным. Едва мы вышли, как таксист тут же ударил по педали
«газа» и умчался прочь. А к нам подошли какие-то мутные типы.
— Здарова, бродяга! — произнес один
с сильным акцентом.
Вид у него был соответствующий —
засаленные до жирного блеска спортивные штаны, одежда с чужого
плеча, золотой зуб, торчащий одиноко во рту.
Гибкость в ногах, с какой он к нам
подошел, позавидовала бы любая гимнастка.
— Обувай уши, разговор имеется.
— Некогда нам, — хмуро ответил
я.
— Ты, терпила грешный, обезьяной что
ли родился? По человечески же базарю тебе — разговор имеется. С
тобой козырные люди балакают. Слухай сюды.
Я сжал кулаки.
Ольга тихо шепнула:
— Не надо.
— Верно твоя чувиха ботает — не
надо. Ты это, слышь, на дурака балуешься? Есть че? Нам бы с кентами
освежиться.
Второй дружок подошедшего — огромный
амбал с фингалом под глазом, — кивнул:
— Верное дело говорится. Кантуемся
тута, варимся как селедки, тяжело на отходняках, тянет. А у тебя и
шнифт козырный, и витрина умытая, сразу видно — интелеген. Кобылы
всяко имеются. Надо бы поделиться. По-братски. Сам понимаешь —
листики хулиганам в радость. Но мы не беспредельники, отсыпь
половину лопатника — и разойдемся пароходами. А нет — так нет.
Мазать тогда будем, накроем и обручи на почках нарисуем.
Из сказанного я не понял ровным
счетом ничего, но общий смысл дошел — отдай добровольно или будет
хуже.
Пытаться договориться миром было
бессмысленно — я это понял сразу.
Поэтому решил объяснить свою позицию
собеседникам языком, который понимают они.
Осторожно отстраняя Ольгу в сторону,
чтобы ненароком не задеть, я резко выкинул руку вперед и врезал
громиле.
Вложился в удар всем телом.
Громила даже не успел понять что
произошло: секунду назад стоял — и уже лежит. Из разбитого носа
захлестала кровь, тяжелый сиплый хрип прорезался из раскрытого
рта.
— Это че? — не понял первый. — Это ты че тут...
Щелк!
И золотозубый лег рядом.
— Максим, зачем ты так? — с укором спросила Ольга.
— Время разговоров прошло, — хмуро произнес я, глядя на лежащих
без сознания.
Сестра недобро посмотрел на меня, но
ничего не сказала.
— Пошли к Анфисе, — сказал я. — Пока
дружки этих не прибежали.