***
— Так и думал, что раз
не берешь трубку, то ждать тут. — Цубаки,
только-только покинувший территорию медицинского центра, чуть
вздрогнул от неожиданности и обернулся на знакомый
голос. Рэд и Леонард ждали его в тени ворот,
монументальность которых породила множество городских баек
и анекдотов. Что поделать: смелое решение архитектора
совершенно не вписывалось в пейзаж улицы, а перед
зданием центра казалось и несколько комичным.
Удивление на лице Рю
быстро сменилось привычной солнечной улыбкой, но и она
не задержалась надолго, уступая место вполне понятной
обеспокоенности. Потому вместо приветствия прозвучало
осторожное:
— Что-то случилось? — хотя
вопрос звучал несколько глупо, лицо Лар’е отвечало на него
красноречивее любых слов.
— Да так. Один идиот залез
в здание клуба, — фыркнул Макс, чуть кивая в сторону
Лео.
— Еще раз говорю...
— как-то устало огрызнулся тот, но капитан «Крыльев» его
перебил:
— Но утверждает, что
мы сами его закрыли. Я даже верю.
При словах о клубе внутри
Цубаки что-то щелкнуло и оборвалось, а в глазах
неожиданно отразилась тяжелая ярость, почти ненависть, но Рэд
продолжил, и молодой тренер смог взять себя в руки. Сразу
вспомнились слова, которыми Сара успела мимолетно характеризовать
Лар’е в их первом разговоре, и Рю успокоился
окончательно, вновь улыбнувшись.
— Ну, раз здесь вы оба,
значит все в порядке? — спросил он, попеременно
глядя то на одного, то на другого. — Или
я зачем-то нужен?
— Я предпочел бы,
чтобы он извинился, — тихо буркнул в сторону
Леонард, вновь потрогав запекшуюся корку на губе.
Макс тут же вскинулся,
но в этот раз опередил Цубаки.
— Вот уж чего точно
не будет. Не знаю, конечно, что у вас там произошло,
но уверен: Рэд поступил, как должен был. И на самом
деле, я ему очень благодарен. О том, чтобы требовать
от него извинений, не может быть и речи — это
простое недоразумение, в котором никто из вас
не виноват. А вот я сам прошу прощения, что так
вышло...
Леонард неопределенно фыркнул,
и повисло молчание. Рю же, наконец, получил возможность
лучше присмотреться к игроку, который, так или иначе, вызывал
определенный интерес. Темные прядки торчащих во все стороны
волос, висящие на шее громоздкие наушники ядовитого цвета,
одежда совершенно несочетаемых между собой ярких оттенков —
все в нем будто кричало: «Я здесь! Ну же! Заметьте
меня!». Все, кроме абсолютно бесцветного, ничего
не выражающего взгляда темно-зеленых глаз. Пожалуй, Леонард
Лар’е был самым странным из людей, что Цубаки встретил
за свою жизнь. И этот необъяснимый контраст оказался даже
в его манере говорить: с одной стороны, парень
не побоялся заявить о себе и высказать претензии
касательно методов Рэда, а с другой — голос при этом
был тихим и пустым, а взгляд куда-то в сторону.
И очень быстро Рю понял все причины его незаметности.
Ведь внешность цепляет лишь глаз. Но человека
не запомнить, если он совсем ничего не трогает
в душе. И Лео был именно таким — серым. Или пустым.
Рядом с Рэдом и вовсе незаметным подобно яркому
рекламному плакату. Вроде и бросается в глаза,
но все уже привыкли и даже не читают.