Хотя лучше, наверное,
не дергать Рю до конца игры. Или вообще
не дергать. Последнее устраивало больше всего, но, увы, было
невыполнимо.
Сара сказала, что Максу светит
больница. Уже это окончательно опустило настроение ниже плинтуса,
но женщина болтала дальше, а перебивать
ее не хотелось. Туда же, в больницу, сразу
после игры должен поехать и Цубаки. Тренер обязан знать
в точности, что с его игроком, и обсудить
с врачами период реабилитации, как и само лечение.
Они же не местные. Да и вообще мороки из-за
этого предстоит прилично. С такими аргументами спорить трудно.
Хотя реальность того, во что Макс влип, он осознал чуть
позже, уже в больнице: когда второй врач, осматривая ногу,
принялся спрашивать об обстоятельствах этой травмы,
о том, были ли травмы в прошлом. Макс вякнул как-то
на автомате. Хорошо еще догадался не говорить, что
за неделю до турнира он сделал все по-своему. Врачи
не любят такого пренебрежения — сразу начинают брюзжать
и ругаться. Но лекцию слушать пришлось все равно. Что-то
там о мышечной ткани, как она заживает, и прочую хрень,
сводившуюся к одному: нефиг напрягать незажившее.
Пытали Рэда недолго. УЗИ ему
в последний раз делали так давно, что воспринялось даже
с интересом. Жаль, из неудобного положения
не увидеть монитора. Как называлась вторая штука, которую
с ним делали, Макс и вовсе не запомнил. А вот
результат, высказанный врачом, оказался неутешительным.
Положить — не положили, и то хлеб.
Но месяц ходить в непонятном корсете, отвратительно
сковывающем ногу, наказание не хуже гипса.
Спустя где-то час, когда Рэд уже был
осмотрен, упакован и держал в руках торжественно
врученный костыль, появился Цубаки. Тренер даже вопроса
не дождался, с порога улыбнувшись и заявив:
— Три-ноль, следующая игра
послезавтра. Вопросы по матчу потом, ладно?
— Как скажешь, —
ухмыльнулся Рэд, — счет знаю, мне пока хватит!
— Гм, — подал голос
сидевший за столом и что-то записывающий врач.
Появившегося в кабинете Цубаки он окинул странным тяжелым
взглядом и снова кашлянул в кулак: — Гм... Вы —
тренер? Простите, я должен уточнить.
— Понимаю, по мне
не скажешь, но да, я главный тренер клуба.
— Гм-гм. Хм. Понятно.
Признаться, поначалу я был удивлен сложившимися
обстоятельствами, но теперь многое стало ясно. Вы... молоды,
да. Стремитесь к победе. И хотя ваше положение,
казалось бы, должно лучше прояснить ответственность, но,
кажется, случилось наоборот. Так или иначе, в этой травме,
возможно, виноваты именно вы, как тренер. И я должен
это сказать без всяких скидок.