− Сделаем так! − спокойным тоном произнес Спок и посмотрел на гостью. − Лави, Хит проводит тебя в твою комнату. Мне надо переговорить с остальными. Надеюсь, ты не будешь против? Это не займет много времени.
Лави показалось или после слов Спока в воздухе повисло напряжение? Хотя куда уж еще больше?
− Я скоро к тебе приду, и расскажу все, что тебе нужно знать.
Лави открыла рот, чтобы задать вопрос, который вертелся у нее на языке − как долго она здесь пробудет? Ей нужно вернуться обратно до рассвета, пока не проснулась Лавур. Но, окинув взглядом недовольные, рассерженные лица, девушка промолчала.
Она отпустила руку Спока. Поднялась и на негнущихся ногах вышла из круга. Приятная дрожь, которая ощущалась в круге, вмиг испарилась. Теперь, когда она больше не держала Великого за руку, ее атаковал град эмоций: тревога, обида, гнев и что-то еще, чего Лави не разобрала. Из головы вылетели все мысли, она задыхалась от необъяснимой внутренней боли. Нет, не физической, а моральной, которая казалась ноющей и невыносимой.
− Не поддавайся эмоциям! Дыши, слышишь? Возьми над ними контроль! − сказал Великий.
Лави согнулась пополам. Ей стало нечем дышать, боль проникала в область живота, сдавила плечи, вышибла воздух из груди.
− Дыши! − Спок протянул Лави руку, но она вдохнула воздух через нос и закрыла глаза. С каждым новым вдохом боль отступала, дышать становилось легче. Миг − и боль исчезла. Девушка открыла глаза и приложила руку к груди, вздохнув от облегчения.
Спок посмотрел на Лави с удивлением и восторгом.
− Вот так, − улыбнулся Великий. Он был доволен.
Хит тоже поднялся из круга и подошел к гостье. Лави не могла оторвать глаз от его странных и одновременно необыкновенных черно-белых волос. Но было достаточно увидеть презрение и ненависть на его лице, чтобы она поспешно отвела свой взгляд. Внутри снова кольнуло неприятное чувство.
Хит закрыл глаза, словно прикосновение к ней было для него излишне болезненным. Лави протянула ему руку и почему-то тоже закрыла глаза.
Спустя мгновение она открыла их и увидела уютную комнату, в которой уже бывала. Кровать, люстра с множеством подвесок и большая картина на полстены. Только теперь, вместо пустой картины, она увидела изображение Треви. Ее шею украшал красный шарф, на голове красовался желтый берет, платье бледно-серого цвета с красными пуговицами свисало с худого тела. Лави еле сдержала ухмылку. Правда тут же опустила глаза на свое уродливое горчичного цвета одеяние и вздохнула. «Лучше уж носить мешанину цветов, чем это уродство!».