…А что за книгу такую я написал? Не помню, к счастью, не помню. «Здесь», как и «там», редко запоминаю сны.
– Старшего!..
Свой голос я слышу, ответ – нет. Не важно, серая тень неловко кивает, открывает калитку… Другая подходит ближе. Что у нее, у тени, в руках? Карабин? Да, карабин, как и у моих ребят.
Тени… «Здесь» враги – почти всегда тени. Враг – не человек, не личность, у него нет лица, нет имени, возраста.
– Вот мандат!
Голос повышать не надо. Тот, кто вышел, – свой, не тень, я его хорошо вижу. Не слышу, правда… Но откуда мандат? Такого слова сейчас нет!
…И гимназии нет. И дома с яблоневым садом.
Кажется, сказал правильно. И мои ребята все делают правильно. Тень, что осталась снаружи, сползает на землю.
Куда все-таки тротуар делся?
Сейчас его (ее – тень) аккуратно занесут в калитку, двое уже там, разбираются с остальными. Этих остальных много, но старшой караула почти всех запер – в караулке. Правда, караулки настоящей там нет, обычный флигель, но дверь все-таки железная, как и решетки на окнах.
Все! Вперед, время пошло!
[……………………………………………]
…У невысокого крыльца на свежей зеленой травке – еще две тени. Отвоевались, бродяги!
В дом!
Невысокий плечистый человек в военной гимнастерке шагает навстречу. Лица не увидеть, не разглядеть. Не важно. ОН!
Рука – под козырек. Почему, разве на мне – фуражка?
Ничего не слышу, даже собственный голос. Докладываю – коротко, очень коротко, лишней секунды нет. Человек в гимнастерке кивает, протягивает руку.
Одно авто – или два? Нам нужно два авто, я специально предупреждал!
Все! Теперь мое место – у калитки. Ребята сами справятся. Авто все-таки два, вспомнил, значит, всех рассадить, провернуть «ручку дружбы» в моторе – и в разные стороны. Одно авто – к Бассейной…
…Почему Бассейной – к Петровского! Ее же еще до войны переименовали!
Второе – по Чернышева, затем переулком – и на Кладбищенскую.
[……………………………………………]
Выстрел «здесь» не всегда услышишь. Скверно, особенно в подобных передрягах. Не выстрел – просто хлопок, даже тише, чем шампанское. На улице? На улице! Парни у калитки ввязались, значит, им не уйти, еще двое нужны там, где авто…
Успеваю оглянуться. Человек в гимнастерке поддерживает под руку немолодую женщину, она больная, ей трудно идти. Рядом – девушки в странных белых шляпах, в руке у каждой – маленький чемодан. Все? Нет, там еще должен быть мальчик!