Астиагиас действительно умер в том же году. Потом умерла и мама.
Пиф остановилась. Симфония великой свалки продолжала шествовать под не-небом бессмертного мира. Пиф прикусила губу.
– Как прекрасна жизнь от смерти до смерти, – подумала она.
После смерти бабушки ей часто снилось, что старуха вернулась, что она лежит в своей коротенькой, как младенческая распашонка, больничной рубахе на соседней кровати. Но Хозяин говорил ей, что это невозможно.
– Многие полагают, что найдут здесь своих покойных родственников, – говорил ангел-хранитель, пока они с Пиф пробирались между канав и поваленных деревьев.
Или, может быть, это были какие-то трубы. Да, определенно, это были трубы. Они лежали в разрытой земле, как мертвые вены в разрезанных руках Пиф.
Пиф споткнулась и упала в канаву.
– А что, разве люди за гробом не обретают вновь счастья в объятиях давно почивших друзей? – спросила она.
– Чушь, – отрезал ангел. – Души приходят и уходят. Это все равно что отыскать потерянного ребенка на вокзале, когда прибывает поезд.
Пиф выбралась наконец из канавы.
– И нас не ждет возмездие за те грехи, что мы совершали? – спросила она, думая о своей бабушке.
Но ангел не пожелал отвечать.
– Вытри рот, – сказал он. – У тебя «усы» от питья.
Несколько раз уронив телефон на пол, Гедда вызвала милицию, скорую помощь. Через час приехали два молодых человека в черных сатиновых халатах.
– Клеенка есть? – спросил один из них, не глядя на женщину.
Она ответила:
– Сейчас поищу.
Порывшись в вещах Пиф, она нашла в нижнем ящике комода большую клеенку. У Пиф не было большого обеденного стола, поэтому когда приходили гости, она расстилала эту клеенку прямо на полу. Словно цветущий луг бросала на паркет.
Сейчас туда уложили останки Пиф. И хотя Гедду почти сразу же отогнали парни в черных халатах, она успела подсмотреть и подивиться: как мало осталось от Пиф.
Кровавую воду из ванной никто не стал выпускать. Хорек куда-то сгинул. Тело Пиф завязали в узел и потащили вон из квартиры.
Гедду наконец вырвало.
– Как ты думаешь, это ад, рай или чистилище?
Пиф задала этот вопрос Комедианту, когда они вместе сидели в доме с выбитыми стеклами в большой комнате с оторванными обоями.
Комедиант встретил Пиф на краю пустыря и привел к себе. У него было странное лицо: чем больше Пиф всматривалась, тем красивее оно становилось.