Места, через которое я со льдиной проник в этот мир, мне отыскать так и не удалось – или ориентиры подвели, или там все уже было засыпано и выровнено.
Какой-то прохожий, обгоняя меня, словно случайно задел плечом. Его сжатая в кулак ладонь на мгновение раскрылась, и я увидел в ней клок моей собственной свалявшейся и опаленной бороды. Вот вам и пароль!
И я пошел за этим человеком. Не оставлять же на поругание то, что долгое время согревало мою грудь и удивляло аборигенов Леденца, не имевших на лице никакой растительности. Со спины мой проводник выглядел сущим мозгляком, да еще и прихрамывал немного. Таких в секретные агенты не берут. А впрочем, откуда мне знать местные обычаи и правила. Может, колченогость здесь знак высшей доблести, как, например, у древних инков безобразно растянутые мочки ушей – знак благородного происхождения.
Шагов через двести мы поравнялись с какими-то руинами, внешне напоминавшими все другие дома на этой улице, но выглядевшими на тысячу лет старше. Вокруг было безлюдно, и я решил, что наступил подходящий момент для знакомства. Быстро догнав проводника, я просто взял его поперек туловища и внес под сумрачные, изъеденные временем своды. Он не сопротивлялся и даже ничем не выразил своего удивления. Есдинственно, чего я был удостоен, так это взгляда – долгого и внимательного, но лишенного чрезмерного любопытства, а тем более приязни. Ничего даже отдаленно напоминавшего оружие, деньги или документы у моего приятеля не оказалось, и я безо всяких церемоний подвесил его за шкирку на какую-то торчавшую из стены ржавую железяку. Почему-то я был уверен, что вреда это ему не причинит. Худ-то он был худ, но на удивление жилист, вертляв и цепок, тут меня не обманешь.
Клочки своей бороды я тщательно развеял по ветру. Если кому-нибудь они понадобятся снова, пусть теперь собирают по волоску. Затем, завернувшись в хламиду, позаимствованную у хромого, я пустился наутек – как можно быстрее, как можно скрытней, как можно ближе к людным местам. Нарвавшаяся на голодного волка овца-одиночка обречена; прибившись к стаду, она имеет весьма солидные шансы на спасение. Секретные агенты редко работают без поддержки, и я уходил где ползком, где зигзагами, путая след и выписывая петли – по темным коридорам от подъезда к подъезду, от дома к дому, от квартала к кварталу, через руины, свалки и пустыри. На тот случай, если бы меня стали искать по запаху, я сменил обувь. Выбросил старые, испытанные сапоги и напялил местные дурацкие бахилы, которые до этого хранил за пазухой. Обувь сама по себе не имеет индивидуального запаха. Для этого ей необходимо пропитаться человеческим потом.