– Я тебя спрашиваю, кобел бесхвостый! – рявкнул он, – девка Ганка, или уже нет?!
Балаж совсем растерялся.
– Причем тут это? – спросил он и покраснел до кончиков ушей. Промолчал.
– Не успел, стало быть! – удовлетворенно кивнул Реслав. – Ай да Ганка, молодчина, не далась дураку… а… правда, причем тут это?
Жуга уже думал о чем-то своем. Посмотрел в окошко.
– Сегодня что, опять базарный день?
– Так ведь базар всю неделю будет, – пояснил Реслав, вздохнул грустно. – Денег только вот нет…
В углу кто-то зашевелился. Жуга обернулся: с брошенного в закутке одеяла поднялся невысокий белобрысый паренек, зевнул, нахлобучил на голову черную катаную шляпу с лентой. Вытащил из ниши потертую скрипку, любовно сдул с нее пыль. Видно, это был один из вчерашних музыкантов, заночевавший прямо тут. Жуге вспомнилось, как лилась вчера, словно густое вино, плачущая вазурская дойна; он встал и подошел к нему.
– Здоров будь, хлопец, – начал он. – Как звать тебя?
Паренек с некоторой опаской оглядел долговязого рыжего незнакомца и улыбнулся, не почуяв угрозы.
– Здорово, коль не шутишь. Иваш я.
– Меня Жуга зовут… Подзаработать хочешь?
– Кто ж не хочет! А что делать-то надо?
– Слыхал я твою скрипку вчера. А повеселее можешь?
Тот заулыбался. Кудрявые волосы выбились из-под шляпы.
– Шутишь? Конечно, могу!
– Кто вчера играл с тобою? Можно сейчас кого сыскать?
– Владек-цимбалист тут, вроде, оставался ночевать наверху… а больше – все. К вечеру, разве что.
Жуга кивнул:
– Годится. Тащи его сюда. Что заработаем, третья часть – ваша.
– Да что делать-то надо? – не отступал Иваш.
– Вам? – Жуга поднял бровь, рассмеялся. – Играть! Инструменты захватите.
Вернувшись к столу, он подхватил свой заплечный мешок, поднял посох. Реслав и Балаж вопросительно смотрели на него.
– Сколько мы задолжали? – спросил Жуга.
– Тридцать шесть менок, – ответил Реслав.
– С полушкой, – добавил Балаж и почему-то покраснел.
На базаре было людно. Реслав и Жуга шли первыми, волоча за ручки большую жаровню. Сзади раскрасневшийся Балаж тащил вязанку дров. Последними шли Иваш и дородный чернявый Владек со своими цимбалами.
Реслав начал смекать, что к чему, когда Жуга отыскал ровное место и разжег жаровню. Балажа услали за второй вязанкой, а когда вернулся – за третьей. Народ останавливался, с любопытством поглядывал на них, проходил мимо.