Тонино немного ожил, только когда они подошли к огромным окнам, выходящим на бархатно-зеленую лужайку и высокие кедры в саду. Он даже оперся коленом на подоконник, чтобы выглянуть наружу.
– Мама мне о них рассказывала, – кивнул он. – Только я не думал, что тут так зелено и мокро.
– А откуда твоя мама знает про сад? – спросил Мур.
– Она англичанка. Она жила здесь, в этом замке, когда Габриэль де Витт, прежний Крестоманси, собрал сюда на обучение много детей с магическими талантами, – объяснил Тонино.
Муру снова стало досадно, и он даже почувствовал себя обманутым, поняв, что Тонино, как и сам Мур, имеет какое-то отношение к замку.
– Значит, ты тоже англичанин, – сказал он. Прозвучало это так, словно он обвинял Тонино в преступлении.
– Нет, я итальянец! – твердо ответил Тонино. И очень гордо добавил: – Я принадлежу к самому главному чародейскому роду в Италии!
Ну что на это ответишь? Мур уже хотел сказать: «А зато я буду следующим Крестоманси – понимаешь, у меня девять жизней», но понял, что это глупое хвастовство. А ведь Тонино не хвастался. Он всего лишь пытался объяснить, что в замке он чужой. Поэтому Мур просто привел Тонино обратно в игровую комнату, где его поджидала Джулия, готовая учить его играть в карты, и потащился прочь с сознанием выполненного долга. После этого он старался избегать Тонино. Ему не нравилось чувствовать себя так, как он чувствовал себя из-за Тонино.
К несчастью, на следующий день Джулия слегла с корью, а еще на следующий день заболел и Роджер. Мур уже болел корью задолго до того, как оказался в замке, и Тонино тоже, Дженет не помнила, была ли у нее корь, но объяснила всем, что в том мире, откуда она родом, корь тоже бывает, – она это точно знает, потому что от кори делают прививки.
– Наверное, мне тоже сделали, – с надеждой добавила она.
Милли, жена Крестоманси, поглядела на нее встревоженно.
– Все равно держись-ка лучше подальше от Роджера и Джулии, – посоветовала она.
– Но вы же колдунья! – воскликнула Дженет. – Вот и сделайте так, чтобы я не заразилась!
– Магия на корь практически не действует, – объяснила ей Милли. – Очень жаль, но это правда. Муру можно навещать Джулию и Роджера, если он захочет, но тебе лучше не надо.
Мур отправился сначала к Роджеру, а потом к Джулии и был потрясен тем, насколько им худо. Он сразу понял, что пройдет добрый месяц, прежде чем они снова смогут нянчиться с Тонино. К тому же он сам не заметил, как быстро и хладнокровно (и невзирая на предостережения Милли) наложил на Дженет заклятие, чтобы она не подхватила корь тоже. Мур знал, что это едва ли не самый эгоистичный поступок в его жизни, но не мог вынести даже мысли о том, что ему предстоит остаться один на один с Тонино. В классную комнату он вернулся в прескверном настроении.