— Эй, уроните! — смеялась Иллис, цепляясь здоровой рукой то за подоконник, то за кого-то из мальчишек. Она смеялась, а лицо было мокрым.
И в ту же секунду она стала прежней. Ушли в небытие все страхи и боль, забылись. Как не было. Осталась только радость и невероятная, какая-то щемящая нежность к ним, таким родным. Близким.
Правда, обнимали и сияли радостью только трое.
Наконец первый шквал объятий стих. Парни тайком вытерли глаза.
— Нет, вы только посмотрите на него! — Норр указал на нечто, отдаленно напоминающее гусеницу. С подушкой вместо головы. Известный соня, Майс не желал просыпаться даже сейчас, после всех криков, воплей, смеха и грохота упавших стульев.
Иллис мягко высвободилась из обнимающих рук, соскользнула с подоконника и села на край его постели. Мальчишки столпились вокруг, украдкой вытирая глаза, но уже сияя радостным интересом. Сейчас будет ве-е-е-есело.
Девушка им подмигнула, хихикнула и потянула на себя сразу и подушку, и край одеяла.
— Просыпайся, соня! — она наклонилась и пощекотала торчащий наружу кусочек пятки.
Майс отдернул пятку и что-то пробурчал в подушку.
— Ну дай поспать немножко… еще пять минуточек… не сейчас, Илль… — выдал он через минуту настойчивой щекотки и попытался закуклиться в одеяло поплотнее.
И вдруг до него дошло.
— Иллис?!!! — он буквально взвился на кровати, хлопая заспанными глазами и создавая ресницами ветер. Точно они с Габриэлем близнецы-братья…
Иллис засмеялась, опрокидывая его обратно на подушку. — Привет, соня! Ты не меняешься!
Майс покорно откинулся на спину, но почти сразу же вскочил обратно.
— Иллис, это ты… мы уже не верили… Илль!!! — Майс улыбался и плакал одновременно, даже не скрывая этого. Он ни на минуту не отрывал от нее взгляда. И кажется, впервые пожалел о своей привычке долго спать по утрам.
— Ну я, я! — Иллис сама потянулась к нему, обнимая здоровой рукой, запуская пальцы в и без того разлохмаченные белокурые локоны. — Я вернулась. Я вернулась…
Сейчас ей даже не хотелось вспоминать, чего стоило это возвращение.
Два месяца… Два месяца на грани между жизнью и смертью. В старом, забытом богами домишке за каменной кручей. В компании полусумасшедшего старого отшельника.
Каким чудом этот реликт предыдущей эпохи вообще выжил там, куда пришли кархи? Зачем, а главное, как он умудрился стащить уже бесчувственное тело с башни и унести к себе в горы? Он ей не ответил. Хотя Иллис спрашивала каждый день с того момента, как пришла в себя.