— Как они? — спросил я, видя, что
Ворон внимательно следит за фигурками, занимающимися на плаце под
руководством Каннибала и Паука (старый центурион, выживший в самом
пекле битвы у «Титана», настоял на том, чтобы вернуться к прежним
обязанностям, и он был единственным не-Инком, вошедшим в состав
инструкторов новой академии).
— С первого взгляда они ничем не
отличаются от обычных нулевок, — неопределенно пожал плечами Ворон.
— Я уж и забыл, когда видел столько Инков-новичков. Мальчишки и
девчонки, но что у них внутри? Я все хотел спросить, Грэй. Конечно,
второй шанс, все такое, ты вытащил из дерьма меня, а я – Вессона,
но тут другое дело. Ты уверен, что поступаешь с ними
верно?
— Уверен. Другого шанса не будет ни у
них… ни у нас.
— Сколько ни промывай мозги, они все
равно узнают правду. На что ты рассчитываешь? Они вернутся к
старому, мы это уже проходили. Нельзя перековать гнилой
материал.
— В перспективе – да, вернутся. Но на
этот раз у них не будет времени, если мы все сделаем
правильно.
Я поднял руку, указывая на краешек
диска Черной Луны, видневшийся над горизонтом.
— Через год Первый Легион должен быть
там.
— Значит, мы готовим смертников? —
усмехнулся Ворон.
— Все Инки смертники. Ты забыл, для
чего мы созданы? Они – искупят причиненное зло и исполнят свое
предназначение. И мы тоже.
— Почему Прометей не сделал этого
раньше? — спросил убийца Одержимых. — Зачем он бросал их в Куб, а
не пытался перековать неисправимых?
— Тогда расклад был совсем иным, —
ответил я. — Сколько Инков было в Первом Легионе?
— Много, — произнес Ворон. — В лучшие
времена – около десяти тысяч. Когда отправлялись на Луну –
оставалось чуть меньше семи.
— Вот и ответ на твой вопрос. При
таком количестве лояльных Инкарнаторов зачем использовать
ненадежных? Для выполнения поставленных задач у Прометея было
достаточно бойцов. Я скажу тебе больше: он предвидел ситуацию,
когда нас останется мало. И Куб – это стратегический резерв Первого
Легиона. Сейчас пришло время его использовать. Выбора у нас просто
нет.
— Я понял, — произнес убийца
Одержимых. — Айве! Я натаскаю их настолько, насколько это возможно
за такой срок.
Я сказал Ворону лишь часть правды.
Прометей в первую очередь хранил в Кубе не души, а собственный
резерв онтоприонов, не зависящий от гранд-координатора,
контролирующего Стеллар. И даже если души падших Инков необратимо
изменены, то онтоприоны можно вернуть в Ядро, чтобы в дальнейшем
использовать повторно. Технология «Инкарнации» была утеряна сразу
после Импакта, но если Левша восстановил Котел и утверждал, что
нужен лишь доступ к Ядру, то это в принципе возможно.