Но за отливом шел прилив, и Андрея снова накрывало. Швыряло волной туда, где его жизнь носила имя Эра. Где каждая минута была наполнена ею. Так остро, так больно, так невыносимо счастливо. Начиная с тех далеких мгновений, когда он оборачивался попросить линейку и встречался с ней взглядом, заканчивая ужасными днями, неделями, месяцами, когда с отчаянием понимал: Эра ускользает от него, ее не удержать. Как сухой песок, с шелестом текущий между пальцами.
Те слова, которые он не мог простить себе все прошедшие десять лет… Что это было? Вспышка глупой неуправляемой ревности? Ведь чувствовал: что-то изменилось в отношении Эры к нему, когда она начала заниматься парашютным спортом. Говорил себе: это ничего не значит, просто у нее появилось новое увлечение, которое он не смог с ней разделить и даже не очень понимал. Вообще не понимал и не одобрял. Но где-то в глубине уже мигала сигнальная лампочка: дело не в этом. Не только в этом.
Он просил прощения, умолял о прощении – и Эра простила. Сказала, что простила. На самом деле… С того дня их отношения словно заволокло дымкой приближающегося пожара, которая становилась все гуще и гуще, принося запах гари. Но память пугливо шарахалась туда, где ничто не предвещало беды. Где впереди ждало только безграничное счастье…
***
- Поедем ко мне на дачу? – предложила Эра на последнем уроке в субботу. – Пока погода хорошая. Я украла у матери ключи. Погуляем. Там озеро рядом.
Вспыхнуло в солнечном сплетении, растеклось лавой от ушей до пяток. Погуляем? Правда?
Они встречались уже год, но не продвинулись дальше поцелуев и рискованных ласк в темной парадной. Отчасти потому, что у обоих всегда кто-то был дома, но в основном из-за того, что Эра никак не могла решиться на большее. Андрей терпеливо ждал, а по ночам видел ее во сне в таких сюжетах, что утром краснел, вспоминая. Неужели наконец?..
Даже домой заходить не стали, сразу из школы поехали на Финляндский вокзал. Родителям наврали по телефону что-то невнятное про экскурсию. В электричке сидели молча, держась за руки и поглядывая искоса друг на друга.
- Мне немного… страшно, - сказала тихо Эра, когда шли от станции к поселку.
- Мне тоже, - признался Андрей, сжимая ее пальцы.
Берег озера, свинцово-синего, в мелких белых барашках. Деревья в желто-красных листьях – как огонь. Шорох ветра в верхушках. Дома, заколоченные на зиму. Только где-то вдалеке голоса и собачий лай.