– Что ж, старина, нам нужно научиться лупить их в зад, – решил в итоге Эндрю.
Обнаружив слабые места противника, можно было выступать против крупных формирований эскадрильи «Яста». Радиатор «альбатроса» располагался на верхнем крыле прямо над кабиной пилота, и после меткого попадания на того должен был обрушиться поток кипящей смазочно-охлаждающей жидкости, насмерть обварив его.
Пользуясь этим знанием, соратники одержали первые победы и поняли, что, испытывая на прочность «альбатросы», они проверяют и друг друга. Проверка показала: проколов нет. Товарищеские отношения превратились в дружбу, и постепенно между боевыми друзьями возникли настоящая любовь и уважение – даже более глубокие, чем те, что обычно связывают родных братьев. Теперь Эндрю и Майкл могли просто молча сидеть рядом на рассвете, попивая кофе с капелькой виски, ожидая, когда подойдет время выступить против аэростатов-разведчиков и черпая друг в друге покой и силу.
– Монетку? – нарушил молчание Майкл.
Почти пора уже было выступать.
Эндрю подбросил в воздух соверен и, когда тот упал на стол, накрыл его ладонью.
– Орел, – сказал Майкл.
Эндрю поднял руку.
– Везет, как чумному доктору! – проворчал он, когда они оба посмотрели на суровый бородатый профиль Георга Пятого.
– Пойду вторым номером, – заявил Майкл.
Эндрю открыл было рот, чтобы возразить.
– Я выиграл, я выбираю.
Майкл встал, прерывая спор до того, как тот начался.
Нападение на аэростаты было сродни столкновению с африканской гадюкой, большой и медлительной змеей, обитающей в вельде; один человек будил ее, и она поднимала и изгибала шею, готовясь к удару, а второму доставался укус ее длинных, загнутые внутрь зубов, впивавшихся в его лодыжку. К аэростатам приходилось приближаться вслед друг другу: первый самолет настораживал наземную оборону, а на второго уже обрушивалась вся ярость огня. Майкл намеренно выбрал для себя второй номер. Если бы Эндрю выиграл, он поступил бы точно так же.
Они задержались у выхода из столовой, натягивая перчатки, застегивая куртки и глядя на небо, прислушиваясь к грохоту орудий и оценивая направление и силу ветра.
– Над долинами повиснет туман, – пробормотал Майкл. – И ветер пока что его не разгонит.
– Молись об этом, мой мальчик, – ответил Эндрю.
Неловкие в толстой одежде, они побрели по дощатому настилу туда, где у края сада стояли их самолеты.