На первый и второй вопросы ответить не так уж и легко, а вот с
третьим - гораздо проще. Надо не бесцельно бродить по окрестностям
изредка перекусывая низшими чертями, а организовать нормальное
прочёсывание местности. Ведь ей иногда встречаются не только
заброшенные руины, но и вполне нормальные здания (в основном это
конечно всякие трансформаторные подстанции и насосные станции над
артезианскими скважинами), значит можно найти и более интересные
сооружения.
Приняв решения я нашла кусочек ткани (ну как “нашла”, невдалеке
как раз проходил вяло волочащий ноги двуног ставший местным чёртом
- грязный, оборванный и ничего не соображающий, только вяло
мычащий, но резкий бросок к нему и пара ударов когтями которыми
оканчивались щупальца и я стала обладательницей куска относительно
чистой рубахи) и принялась записывать свои мысли. В качестве чернил
я использовала вытекающую из трупа кровь. Параллельно записям я
легко перекусила срезанными с чёрта кусочками мяса (я выбирала те
что почище). Записав свои вопросы, выводы и план действий свернула
тряпку и повязала её на руку (иначе деть её некуда, нет одежды -
нет карманов) и отправилась в путь.
Насколько я смогла увидеть (предварительно я опять забралась на
ближайшую возвышенность - одинокую опору ЛЭП) рядом с моим местом
нахождения располагались какие-то технические постройки, а за ними,
чуть дальше, стояло несколько домов как будто вставленных туда из
коттеджного посёлка.
Вообще этот ад был довольно странно скроен - кроме того что он
состоял из лесов, полей и старых руин, так ещё вся местность словно
состояла из небольших клочков. Так лес неожиданно мог оборваться и
сразу за ним, без опушки могло начаться поле, или болото, или
пустая промзона. Но не только местность имела странные привычки, по
неожиданным обрывам. Стационарные объекты вроде дорог или изредка
встречающихся трубопроводов тоже могли странным образом изменяться.
Порой до неузнаваемости. Например, та дорога на которой она пришла
в себя возле автобуса полного растерзанных тел, неожиданно из
широкого асфальтированного шоссе превратилась в кривую и извилистую
грунтовую дорогу, да ещё и судя по глубоким и узким колеям и
изредка попадающимся следам копыт - в дорогу для гужевого
транспорта (да она некоторое время просто брела по шоссе обдумывая
случившееся, пока не дошла до этой странной границы).