– Так ты и не увидишь. – Кертис
фыркнул пренебрежительно.
– Не надо спорить. – Примиряюще
произнесла девушка. Голос ее звучал куда бодрее, однако все еще
дрожал заметно. Пленница не могла сказать даже короткое
предложение, не дав себе времени на отдых. – Я Эмили Дойл. И Кертис
Блад. А ты?
– Джек. Все в порядке.
Парень и не собирался заострять
внимание на незначительной пикировке. Не то место и
обстоятельства.
Ашер, поморщившись, зашевелился.
Безуспешно попытался сменить положение: спина и руки затекли,
кандалы натерли кожу. Образовавшиеся ссадины щипало от пота.
Рубашка и джинсы льнули к телу, словно вторая кожа.
– Нас не убили, ибо малефики изволят
развлекаться. – Уже спокойнее промолвил Кертис. – Мы здесь недолго,
но успели уже повидать и… пережить всякое. Старина Энтони любит на
пленников охотиться в местных лесах. Найла – совершенно безумна.
Если не повезет, сам все увидишь. Колин…
Блада прервал судорожный вздох Эмили.
Мужчина замолк.
– Этот ублюдок коллекционирует
женщин. – После долгой паузы неожиданно твердо продолжила
девушка.
Джек содрогнулся от преисполнивших
его отвращения и жалости.
– Извините. – Искренне покаялся
парень. – Это… ужасно. Удивительно, как вам удалось выжить и
остаться в своем уме.
– В соседней камере мой младший брат.
– Прошептала Дойл. – Что бы не случилось, я обязана оставаться
сильной ради него.
– Ну а я в разных передрягах побывал.
Профессия соответствует. И послужить на передовой в последнюю войну
с Акадией успел. К тому же, всерьез за нас еще не брались. Тут до
нас пленников с полдюжины было, плюс-минус. Считаю, когда проводят
мимо камеры. С ними только недавно закончили. Насколько я понял,
малефики не только приманивают проезжающих неподалеку, но и сами за
добычей выбираться не брезгуют.
– Кхм. – Ковенант прочистил горло. –
Вы рассказали про всех, но не дочь семейства.
– Видели раз, когда подверглись
нападению. – Как ни в чем не бывало снова заговорила Эмили. – К
камерам не спускается, нами не интересуется.
Вновь раздался металлический
перезвон. Видимо, Блад пожал плечами.
Ашер немного помолчал. Он помнил
заинтересованный взгляд Миры, ее поведение, манеру общения с
родителями. Но так ли это важно?
Глупый вопрос. Нынче все, что кажется
мало-мальски полезным, важно.
– Что с распорядком?
– Ну, если предположить, что малефики
активны по ночам, сейчас день. Тихо. Ты поймешь, когда они
проснутся. Тогда весь мир для тебя сузится до истошных воплей со
всех сторон. Здесь толстые стены, но и они не заглушают криков боли
и агонии.