– Дашуля! – бормочет она, и я утыкаюсь носом в ее пахнущие цветочным шампунем волосы. Аромат детства пробирает меня до слез. Освобождаясь из ее объятий, я виновато улыбаюсь за свои проявленные эмоции. Отец, не давая вымолвить мне ни слова, сгребает меня в охапку, и я чувствую себя опять маленькой счастливой девочкой.
Закончив с обниманиями, я оборачиваюсь и, поймав взгляд Влада, спокойно стоящего в стороне и наблюдающего за нами, произношу:
– Познакомьтесь, это Кирилл.
Влад оживает и демонстрирует свою фирменную улыбку. Родители тоже улыбаются, но осторожно приглядываясь к нему. Желая избежать неловкости, перехожу к насущным вопросам.
– Вы на машине?
Мама закатывает глаза.
– Мы Uber взяли. Папе нравятся новомодные эксперименты.
Я усмехаюсь. Для моей привыкшей к роскоши мамочки прокатиться на скромной машине по типу «я-такси» – экстремальное действо.
– Давайте бронировать машину обратно, – подгоняю я их.
Отец достает телефон и начинает заниматься этим, а мать, скептически посмотрев на наш багаж, выдает:
– У вас у каждого свой чемодан?! Не проще ли было взять один общий?!
Я пожимаю плечами и глупо улыбаюсь. Господи, почему я не подумала об этом! Это действительно выглядит странно, и даже не отмазаться тем, что мы решили сэкономить на багаже в Аэрофлоте – он включен в стоимость билета.
Наконец папа бронирует транспортное средство, которое повезет нас обратно, и мы дружно идем за ним, чтобы погрузиться в машину.
Усаживаю Влада рядом с собой, чтобы обезопасить его от неожиданных вопросов, и пристегиваю ремень безопасности, вместе со всеми ожидая, когда отец проверит наличие всех положенных в машине документов и заведет ее. Через пару минут убедившись, что все в порядке, мы выдвигаемся к выезду с парковки.
Летящая дорога, мелькающие деревья, снующие машины – эта динамичная картинка помогает мне немного расслабиться, пока голос мамы не возвращает меня в составные «будь готов».
– Кирилл, вы бывали раньше в Москве?
Я едва заметно мотаю головой, и мой спутник, озаряясь очередной улыбкой, отвечает:
– Нет, не приходилось.
Мама улыбается ему в ответ и отворачивается, а я снова начинаю жутко нервничать из-за того, что понимаю, как плохо мы подготовлены, и еще от внезапно воскресшей совести, которая тихо шепчет мне на ухо, что обманывать плохо, а обманывать близких – вообще, страшный грех. И то, что я раньше никогда не делала ничего подобного, служит мне слабым оправданием. Ко всему этому и к моему стыду я еще жутко боюсь быть разоблаченной. Такого позора я не переживу.