– Ну, я пару раз оставался на второй год, – "признался"
Боря.
Они болтали еще минут двадцать. Так легко и непринужденно. Я
почти не принимал участия в разговоре. Только потягивал сок мелкими
глотками, боясь официанта, который, заметив пустой бокал, предложит
принести еще.
В диалоге, который я, волей-неволей слушал, не было ничего
примечательного. Просто двое людей знакомились, лезли в душу друг
другу, не встречая никаких препятствий. В глазах Кати горело
неприкрытое любопытство, такое же, как у Брика.
Мне запомнился только один момент. Боря спросил:
– Тяжело было решиться на такой шаг? Я имею в виду, бросить все
и начать выступать?
– Нет, совсем не тяжело. Родителям было тяжелее. Мать рыдала,
отец орал. Поэтому я, как только заработала немного, сняла себе
отдельное жилье. Уже год с тех пор прошел. И, знаешь, что? Ничего
страшного. Живу себе, да живу. Два-три вечера в неделю выступаю.
Иногда больше. Кажется, я вполне себе счастлива!
Трудно ей не поверить. Один взгляд на сияющее лицо, и все
становится очевидным: Катя счастлива.
– Главное не заморачиваться на всякой ерунде, – продолжала Катя.
– Нравится тебе что-то – делай. Вот и весь секрет. Я, кстати,
потихоньку свои песни пишу. Уже немало набралось. Мы с ребятами,
наверное, раскачаемся когда-нибудь и запишем альбом. А там – кто
знает? Может, повезет, и выйдем на серьезный уровень!
Тут Катю окликнули. В парне, подошедшем к нашему столику, я
узнал бас гитариста.
– Кать, пойдем, – сказал он. – Публика неистовствует!
– Ага, сейчас, Саша, – кивнула ему Катя. – Только с друзьями
попрощаюсь!
Она раскрыла маленькую сумочку, которую принесла с собой из-за
кулис, и достала оттуда фотографию, на обороте которой я заметил
несколько строк от руки.
– Вот, как обещала! – Она протянула карточку Боре. – Я там
написала свой адрес и телефон. Так что, захочешь увидеться –
звони!
Перегнувшись через стол, она чмокнула Борю в щеку и упорхнула от
нас.
– Воистину ангел, – сказал Боря, разглядывая фото.
Я тоже посмотрел. Катя, одетая точно так же, как и во время
нашей первой встречи, стояла в березовой роще, держась рукой за
молодое деревце. И, конечно же, сияла неотразимой улыбкой.
Насмотревшись, Боря спрятал фото в нагрудный карман.
– Ну? Пойдем? – сказал он. – На автобус опоздаем.
Он заплатил и за себя и за меня. Когда мы вышли наружу,
стемнело. Остановка притаилась прямо за углом кафе.