Когда они вернулись в кабинет Теодора, он выдал ей довольно толстую стопку сшитых между собой листов, исписанных почти нечитаемым почерком (это и были его черновые записи), стопку чистых листов и писчие принадлежности. И велел найти Филимона, чтобы тот выделил ей рабочее место в каком-нибудь подходящем помещении.
С бумагой под мышкой и чернильницей в руке Николетт отправилась на поиски дворецкого. Нашла его вышагивающим по коридору своей чопорной походкой. Судя по всему, он направлялся потчевать господина кофе. И как только у него получается держать поднос с несколькими блюдами и чашками в одной руке?
Николетт поспешила ему навстречу. Но, как оказалось, не только Николетт искала Филимона. Он ещё не успел заметить, но со спины к нему надвигалась Дороти. Она никогда не страдала отсутствием проворности, поэтому нагнала его быстрее, чем Николетт поравнялась с ним.
– Сударь, – нежным басом окликнула Филимона служанка.
Посуда на подносе пугающе звякнула, однако устояла. Дворецкий развернулся осторожно, с опаской. Тем не менее, ответил со свойственной ему непробиваемой напыщенностью:
– Чем могу служить, сударыня?
Однако вся напыщенность сошла на нет, когда он увидел, что у Дороти в руке. Лапами кверху она держала что-то пёстрое и покрытое перьями.
– Вот, сударь, дичь к завтраку, – она протянула Филимону трофей. – Будьте добры, потрудитесь отнести на кухню.
Посуда снова звякнула на подносе. Николетт уже успела подойти к центру событий достаточно близко, чтобы разглядеть смесь благоговейного ужаса и изумления в глазах Филимона.
– Что это?
– Фазан, – Дороти покрутила птицу перед дворецким, дабы он убедился, что не воробей, и бесцеремонно вложила растопыренные лапы в его свободную руку. – Пришлось ставить силки. Вы ведь, сударь, не потрудились дать мне ружьё.
Удостоверившись, что дичь надёжно зажата в руке остолбеневшего Филимона, Дороти проследовала мимо, а тот лишь нервно сглотнул, провожая взглядом её колыхающиеся роскошные формы.
12. Глава 12. Сгладить впечатление
Глава 12. Сгладить впечатление
После нескольких часов работы у Николетт в глазах рябило. Такого неразборчивого почерка, как у Теодора она ещё в жизни не видела. Над каждой строчкой приходилось биться по нескольку минут, прежде чем удавалось разобрать хоть слово. Солнце уже начинало клониться к закату, а она успела переписать начисто всего один лист. Если так пойдёт и дальше, то ей и месяца не хватит, чтобы выполнить задание лорда.