-
Нет, Алексей Дмитриевич, мне скоро к подруге на свадьбу, поэтому ходить с
синяками на руках мне не хочется. Клятвенно обещаю, что буду пить пилюли с
соблюдением всех правил и усиленно питаться, согласно диете. Договорились?
Пристально
посмотрел на девушку, но она взгляд не отвела. Мой вариант, конечно,
эффективнее, но если пациент так против, то проще действительно договориться.
-
Хорошо. Ты пропиваешь курс, а я каждый день забираю тебя после работы, дабы
лично удостовериться в твоём улучшающемся самочувствии. Возможно, потребуется
повторный осмотр.
Сорокина
открыла рот, чтобы возмутиться, а я показал на свой локтевой сгиб. Губы плотно
сомкнулись, а в глазах заполыхал зелёный огонь. Месть. Уверен, каждая
проведённая с ней минута будет стоить мне пару килограмм нервных клеток.
От
предстоящего мазохизма довольно улыбнулся.
-
Мася, когда в своих фантазиях начнёшь ампутацию различных частей моего тела, то
не забудь о гуманности. Начни сразу с головы, чтобы я не мучился.
-
Обещать ничего не могу. Знаете, Алексей Дмитриевич, творческий процесс у
архитекторов-дизайнеров непредсказуем, как торнадо.
-
Ну, торнадо я тебе тоже могу устроить. Пошли.
И
спустя сдачу всевозможных анализов и череду кабинетов Сорокина дошла до
кондиции послушной девочки.
-
Изверг, какое у тебя стоп-слово?! Уверена, у такого злыдня оно точно имеется!-
схватила меня за предплечье после очередной экзекуции.
-
Ужин.
Маша
закатывает глаза и тихо стонет.
-
Да, и я буду выбирать заказ,- сразу добавил ещё одно условие.
Мою
грудь трижды продырявили осиновым колом, но я бессмертный, и Птичке пришлось
признать поражение.
-
Хорошо, садист! – злая как тысяча чертей завершила наш спор и влетела в пустую
кабинку лифта.
Я
едва успел заскочить, прежде чем двери плавно закрылись. Шагнул ближе к
девушке.
Между
нами расстояние не больше двадцати сантиметров, и напряжение буквально осело на
моём теле. Маша нервно сглотнула, когда я качнулся к ней, но в ту же секунду её
рука уперлась в мою грудь, не давая сократить расстояние.
-
Усманов, даже не мечтай. Я в общественных местах не целуюсь и даже не
обнимаюсь, тем более в лифте, где ещё и камера, скорее всего, установлена.
-
А чем обычно ты занимаешься в лифте? – незаметно вдыхаю запах её парфюма,
что-то нежное и сливочное, и наслаждаюсь очевидным смущением птички.