«Безлошадными» уцелевшие танкисты ходили недолго. Два-три дня в запасном полку, получаешь новый танк и незнакомый экипаж – и снова в бой. Тяжелее было командирам рот и батальонов. Те воевали до последнего танка своего соединения, а это значит – пересаживались с подбитой машины на новую несколько раз в течение одной операции.
Выйдя из боя, экипаж прежде всего должен был обслужить машину: заправить ее горючим и боеприпасами, проверить механизмы, почистить и, если надо, вырыть для нее капонир и замаскировать. В этой работе принимал участие весь экипаж, иначе танкисты просто не управились бы. Командир иногда устранялся от наиболее грязной и примитивной работы – чистки ствола или отмывки снарядов от смазки. «Снаряды я не мыл. Но ящики подносил», – вспоминает А.С. Бурцев. Зато капониры для танка или «землянку» под ним рыли всегда сообща.
На время отдыха или подготовки к предстоящим боям танк становился настоящим домом для экипажа. Обитаемость и комфорт «тридцатьчетверок» были на минимально необходимом уровне. «Забота об экипаже ограничивалась только самым примитивным», – утверждает Ария. Действительно, Т-34 был очень жесткой на ходу машиной. В момент начала движения и торможения ушибы были неизбежны. Танкистов от травм спасали только танкошлемы (именно так произносили название этого головного убора ветераны). Без него в танке делать было нечего. Он же спасал голову от ожогов при возгорании танка. Контрастирующая со спартанской обстановкой «тридцатьчетверки» комфортность «иномарок» – американских и английских танков – вызывала у танкистов восхищение. «Американские танки М4А2 «Шерман» я посмотрел: бог ты мой – санаторий! Сядешь туда – чтобы головой не удариться, все кожей обшито! А во время войны еще и аптечка, в аптечке презервативы, сульфидин – все есть! – делится своими впечатлениями А.В. Боднарь. – Но для войны не пригодны. Потому что эти два дизельных двигателя, эти земляные очистители топлива, эти узкие гусеницы – все то было не для России», – заключает он. «Горели они, как факелы», – говорит С.Л. Ария. Единственный иностранный танк, о котором некоторые, но не все, танкисты отзываются с уважением, – «Валентайн». «Очень удачная машина, низенькая с мощной пушкой. Из трех танков, что под Каменец-Подольском (весна 1944 года) нас выручили, один даже дошел до Праги!» – вспоминает Н.Я. Железнов.