Людвиг умолк, а Пендергаст дал понять, что ему этого мало.
– Кроме того, – продолжил Людвиг, – некоторые дети нюхают всякую гадость, иногда встречаются случаи передозировки. К этому можно добавить внебрачную беременность. Это стало сущим бедствием.
Пендергаст удивленно вскинул брови.
– В добрые старые времена эту проблему решали, заключая официальный брак. Если же до этого не доходило, то девушки уезжали куда-нибудь, рожали там ребенка, а потом оформляли усыновление, вот и все. Вы же знаете, в таком маленьком городке все на виду, и молодые люди стараются не подставляться. – Людвиг улыбнулся, вспомнив те давние времена, когда еще учился в школе вместе со своей будущей женой. По субботам они выезжали на машине за город и развлекались так, что окна запотевали. Впрочем, все это было так давно… Он тряхнул головой, словно избавившись от наваждения. – Вот, пожалуй, и все наши проблемы. Так было – во всяком случае, до последнего времени.
Агент ФБР наклонился над столом и заговорил так тихо, что Людвиг едва слышал его:
– Жертва этого ужасного убийства – некая Шейла Свегг из штата Оклахома. Она вела криминальный образ жизни и вообще не отличалась добропорядочностью. Полиция нашла ее машину, припаркованную на кукурузном поле, неподалеку от шоссе. Есть основания полагать, что она занималась нелегальными раскопками индейских захоронений в этом районе.
Это поразило Людвига.
– Благодарю вас, – прошептал он и даже покраснел от радости.
Это уже кое-что. Из этого можно сделать неплохой репортаж. Агент ФБР оказал ему неоценимую услугу.
– Но это еще не все, – продолжал Пендергаст. – Среди прочих вещей рядом с телом нашли несколько старых стрел. Судя по всему, они принадлежат индейцам племени шайенов и к тому же превосходно сохранились.
Людвигу вдруг показалось, что Пендергаст пожирает его глазами.
– Это чрезвычайно важная находка, – тихо пробормотал он.
– Да.
Их разговор был неожиданно прерван странным шумом на улице, визгом, криками. Людвиг посмотрел в окно и увидел, что шериф Хейзен тащит за руку девушку-подростка. Она отчаянно сопротивлялась, упиралась, визжала и размахивала руками, закованными в наручники. Он сразу же узнал ее по накрашенным черным лаком ногтям, черной кожаной мини-юбке, бледноватому лицу, пирсингу и фиолетовым волосам. До них донеслась ее последняя фраза: «…курила раковые палочки», прежде чем шериф открыл дверь офиса, втолкнул туда девушку и плотно закрыл за собой дверь.