- А… Да, конечно…
Зашла, нагло оккупировала ванную, разделась, вымылась, закуталась в теплый Ванькин халат, висевший на крючке, вылезла на кухню.
- Опять женихи? – понимающе хмыкнул хозяин дома, разливая по чашкам ароматный травяной чай.
- А то ты не знаешь, - недовольно фыркнула я, делая глоток. - Задрали уже. Сил моих нет.
- А поприличней ничего не нашлось?
- И чем тебе мой костюм не нравится? – я умыкнула с тарелки слоеное печенье, отправила его в рот, запила чаем. - Я, может, новую роль репетирую.
- Угу. «Пьянь подзаборная» называется. Ай!
- И ой ща будет. Не умничай давай.
Есть только один путь к счастью: преодолеть беспокойство о том, что мы не в силах изменить.
Эпиктет
Вы хотите, чтоб стихамиЯ опять заговорил,Но чтоб новыми стезямиВерх Парнаса находил:Чтобы славил нежны розы,Верность женския любви,Где трескучие морозыИ кокетства лишь одни!
Денис Давыдов. «Ответ на вызов написать стихи»
Мобильник зазвонил внезапно. Ванька, уже переодевшийся в видавший виды спортивный костюм, вытащил из кармана «трубу».
- Да, Сан Саныч. Надя?
Вопросительный взгляд на меня, потом:
- Да, здесь.
Предатель!
- Дать ей трубку? Да, конечно.
Общаться с отчимом не хотелось вообще. Но лучше уж по телефону, чем вживую, когда он сюда со своими шкафообразными охранничками нагрянет.
- Да, пап?
- Давай домой, - спокойный ровный голос, будто и не было ничего. - Мишка сейчас подъедет.
- Э…
- Трусиха. Мать тебе по шее даст, на этом всё и успокоится. Иван Никанорыч сообщил, что настолько своевольная невестка ему не нужна. Так что собирайся.
Да? Ну ладно, как скажете.
Влезать в Веркино старье не хотелось, поэтом к красному «мерсу», ждавшему у ступенек дома, вышла, в чем была: в халате. Впрочем, Мишка, очередной шкафообразный «товарищ», бритый наголо, как «бойцы девяностых», к моим маскарадам был привычный: открыл дверь мне, потом уселся за руль. Ехали молча. А о чем еще говорить с такой обалдуйкой, как я?
Высокий трехэтажный дом из белого кирпича, высоким железным забором вокруг и автоматическими воротами встретил беглянку с обычным своим достоинством. А говорят, у домов души не бывает. Чушь. Наш точно настоящий аристократ в сотом поколении.
Мать отделалась уже привычными стенаниями на тему непутевой дочери: ей, вишь, женихов старательно подсовывают, не скупятся, один краше другого, а она, обормотка, сбегает каждый раз, не понимает своего счастья. Я делала вид, что слушаю, а сама мечтала поскорей до своей комнаты добраться да выспаться нормально.