Безопаснее всего в этом городе мне сейчас именно с хозяином клана, как ни странно.
Пока он так пылает и горит... Пока одержим.
И это до спазмов в горле пугает. Хищная мужская страсть — совсем не то, к чему я привыкла.
Теперь я понимаю, что с Нуми мы просто дружили. И для брака это, может, и к лучшему.
То, что быстро загорается, быстро перегорает.
— Какая красоточка. Чего это Магнар нам тебя не показал? — пришедший вэнк нехорошо скалится.
Тоже похоть. Тоже желтые глаза.
Но его похоть меня как помоями обливает. Вызывает не страх, а брезгливое отвращение.
К горлу подкатывает дурнота.
Вэнк протягивает руку и треплет меня за щеку. Мерзко, я еле терплю его пальцы.
— Тери, ты знаешь, я люблю, когда две девушки облизывают меня одновременно. Обучи ее.
Он продолжает отвратительно скалиться.
В желтых глазах клубится дымка, как будто вэнк не здесь, а где-то, где уже меня берет.
Облизывать этого мерзавца?! Хорошо, что меня еще не кормили.
Меня всю лихорадит от одного его присутствия.
— Дайте мне вашу веревку, я сам тэнхи обмеряю, — громко рявкает.
— Но, господин, — портной неуверенно пытается протестовать.
Мерзкий вэнк рвет измерительную ленту из рук Тери и накидывает ее мне на талию. Хорошо, хоть не на шею, как удавку.
Меня начинает еще сильнее мутить. Будто каждым своим касанием вэнк меня в липкую грязь окунает.
Дальше — как вспышка молнии.
Кто-то врывается в покои и смачно, до мясного звука, бьет мерзавца в лицо.
Хозяин клана.
Магнар?
Это его имя мерзавец имел в виду? Или кого-то еще?
Он бьет родственника из-за меня? Это обычное дело?
Вэнки же делятся женщинами друг с другом.
Или это его одержимость? Пока сам меня не взял, другим тоже не даст?
Сердце гулко стучит о ребра, я вся дрожу.
— Манри. Моя. Невеста.
Мое имя его бархатным низким голосом звучит странно. Он впервые называет меня по имени. И сразу так четко и жестко, показывая, что я принадлежу только ему.
Кому он это говорит? Родственнику? Себе? Мне? Всем?
Я не хочу ему принадлежать. Все мое существо против.
Я еле стою на ногах от волнения. Меня попеременно кидает то в дикий жар, то в сильную дрожь.
Но умом понимаю: чтобы выжить, нужно соглашаться. Как я называю вэнка «господином», абсолютно не считая его им.
Лучшие удары — самые коварные и тихие. Когда жертва ничего не ждет.
Я буду выбирать момент.
Вэнк быстро разбирается с родственником и со снятием мерок.