Устали в тот вечер они ужасно. И ПетриА, и Андрей. ВосеньУ, разумеется, ушел сразу после обеда, сославшись на хронический насморк.
По дороге с космодрома заехали в контору, чтобы оставить документы. Потом Андрей собирался подкинуть девушку до дома.
Шел теплый мелкий дождь. Андрей подогнал фургончик к самой двери.
Контора была пристроена снизу к дому-тыкве – он казался грибом-дождевиком на стеклянной ноге.
Стена дома нависала сверху, так что у дверей было сухо.
Витрина светилась еле-еле: ее выключали на ночь – очень дорого стоит электричество.
Андрей выскочил из фургончика, протянул руку ПетриА.
На деревьях, устраиваясь на ночь, громко кричали птицы.
ПетриА не выпустила руки Андрея. Она стояла рядом, крепко сжимая его ладонь.
– Ты устала? – спросил Андрей.
– Я тебя люблю, – сказала ПетриА. – Я весь день хотела тебе это сказать.
– Не говори так, – сказал Андрей. Он хотел сказать: «Не говори глупостей», но сдержался, потому что обидел бы ее.
– Я ничего не могу поделать. Я старалась не любить тебя. И это плохо.
– Плохо, – согласился Андрей, не зная еще, что ПетриА имеет в виду их родственные отношения. Он думал о себе. О том, что не имеет права любить ее.
Они вошли в контору.
ПетриА зажгла свет.
Андрей прошел за стойку и открыл дверь к себе в кабинет.
– Скажи, – спросила ПетриА из приемной, – а независимо от закона, если бы ты не боялся, ты бы мог меня полюбить?
– Я думал, что ты догадаешься, – сказал Андрей, отворяя сейф и кладя туда сумку.
Он запер сейф, вышел и остановился на пороге кабинета. ПетриА сидела на низком диванчике, поджав ноги в синих башмаках с длинными загнутыми по моде носками. Она крутила вокруг указательного пальца голубую прядь волос. Лишь это выдавало ее волнение. По обычаю, эмоции здесь отданы на откуп мужчинам. Женщине неприлично выдавать себя. А ПетриА была девушкой из очень знатной семьи.
– Я беру проклятие на себя, – сказала ПетриА. – Ты можешь быть спокоен.
Андрей сел рядом. Что-то было неправильно.
– Я не понимаю, – сказал он, – почему ты должна взять на себя проклятие?
– Я скажу тебе завтра. С твоей точки зрения, это чепуха.
– Мне проводить тебя?
– Я останусь у тебя этой ночью.
– А дома? – Андрей понял, что подчиняется девушке. Словно она знает настолько больше его и ее уверенность в том, что все должно случиться именно так, дает ей право решать.