В уезде банда объявилась прошлой осенью, начав с нэпмана
Каракаева, пятеро членов семьи трупами дождались приезда милиции,
потом кооператор Берг вместе со стариками-родителями, руководитель
артели Савицкий – в тот раз без детей и стариков обошлось,
артельщик с женой жили одиноко, а аккурат как снег сошёл, их
жертвой стала семейная пара Абрикосовых, живших в том доме, возле
которого Мальцев встретил нового инспектора.
– Инспектора нового встретил, – сказал он Карецкому. – Прописки
нет до сих пор, а уже почти неделя прошла. Непорядок.
– Управдомы не по моей части, это тебе к его начальству, в
коммунхозотдел. Вот если он сворует что-нибудь, сразу займусь. А
что за инспектор-то такой?
– Который из Москвы, на мотоцикле разъезжает американском.
– А, по направлению. Да, наслышан уже, – Карецкий устало
потянулся, потёр глаза, – всех девок переполошил, только и
разговоры о нём. А всего-то надо вот такую штуку себе между ног
засунуть, и проехаться. Где ты его встретил?
– У дома Абрикосовых, ну этих нэпманов, которых весной
порешили.
– Странно. И с чего он там ошивался?
– Да вроде как по работе, вместе с другим коммунхозовским.
– А, вот оно что. Думаешь, к зазнобе твоей подбирается? –
Карецкий хотел хитро подмигнуть, но вместо этого широко зевнул,
показав жёлтые от курева зубы. – Пал Евсеич, смотри, уведёт
девушку. Ох, сейчас бы поспать. Вроде тихий городок, мирный, а
сколько швали развелось. Из Москвы их выставляют, так они сюда, по
сёлам хоронятся, а в Рогожск приезжают фраеров пощипать. В трамвае
опять карманник объявился, сегодня уже второе заявление принесли. А
как я его найду? Базарный день на носу, народу тьма. Как лёд на
реке сошёл, склады опять начали потрошить, уж засады ставим на
дорогах, а они как-то просачиваются, сволочи. За лето уже
одиннадцать случаев, ни одно не раскрыли. Слушай, бросай-ка ты свою
кабинетную работу, и ай-да к нам, а то совсем там у себя в суде
зачахнешь.
– Нет уж, лучше вы к нам, – Мальцев поднялся. – Со складами дела
открыты, если до октября подвижек не будет, нам тут не
поздоровится. Сторожа всё одно твердят – появились четверо, лица
замотаны, связали, товар увезли. Если недоработаем, песочить нас
будут мама не горюй, считай, почти на триста тысяч добра
пропало.
– Согласен, – субинспектор развёл руками. – Делаем, что можем.
Штат маленький, народу не хватает. И так без выходных вон пашем.
Раскрыли дело профсоюзного председателя Жамкина, который заявление
писал, что сейф у них в комнате взломали, и похитили двести
червонцев. Сейчас похититель у нас в каталажке сидит, уже
признался.