Оставшись одна, Тейра долго смотрела
на закрывшийся полог. Она размышляла. Слова Обещанного раздражали,
вызывая необъяснимое беспокойство. Хотя, чем ее мог раздражать
столь заурядный паренек? Средний рост, худощав, каштановые
волосы... И странные ярко-красные глаза… Красный – цвет жизни. В
просторечье говорят: «Коли хочешь блага - поймай алую зарю». Тейра
устало вздохнула. Возможно, вскоре она обретет последнее благо… И
безвестный яроттец выпустит из нее весь цвет жизни.
***
Дойдя до костров Шестьдесят Седьмых,
Михаил первым делом швырнул копье на землю. На шум обернулся
сидевший у огня Сторд. Пламя обрисовало его фигуру алой каймой.
- Не сладко пришлось? – Ктан
задумчиво глянул в сторону шатра эльфийки. – Тейра со всеми
такая.
- Какая? – пропыхтел Михаил, пытаясь
снять пояс. Проклятая штуковина застряла намертво.
- Хочешь фулон? – спросил Сторд. Не
дожидаясь ответа, он перебросил Обещанному обыкновенное яблоко.
Михаил едва не закричал с досады.
Обманчивый лживый мир, путающий сознание схожими деталями – бездна,
пожравшая дом.
- Ложись. – Сторд кивнул на спавших
солдат. – Завтра рано вставать.
Сунув ненавистное яблоко в карман и,
таки справившись с поясом, Михаил попытался отыскать местечко на
ночь.
- Сюда, Обещанный, - прошептал
женский голос.
Михаил неуверенно присел рядом с
Торикой. Женщина улыбнулась.
- А ты ничего так, - доверительно
сказала она прежде, чем отвернуться. Серой тенью мелькнул ее
плащ.
«Хоть кто-то здесь принимает меня за
нормального человека», - вздохнул Михаил.
- Спасибо…
Михаил лег, подложив под голову пояс.
Закрыл глаза.
Тихо шептался с ночью лес. Под
легкими порывами ветра шелестела листва, неизвестные звери ухали,
рычали и негромко поскрипывали, создавая образ ночного Груэлла.
Сладко причмокнул во сне солдат.
Завели трель цикады.
Дом, где ты?
***
Новое утро для Михаила началось с
весьма непривычных ощущений. В ребра вжалась тупая боль. Сонно
выругавшись, он сунул руку под бок и нащупал что-то круглое… Фулон
- краснобокий, тугой, сочный. Михаил резко приподнялся.
Действительность Груэлла обрушилась на него сонмом запахов и
звуков.
Над лесом, одарив верхушки сосен
золотистой каймой, показало сияющий край одно из солнц. Капли росы
крохотными алмазами засверкали на травяном ковре. Лесные тени чуть
покачивались в такт дуновениям ветерка. Неподалеку потрескивал
костерок, пахло дымом и пряностями.