– Ну и чёрт с тобой, капитан. Ладно я
сам с этими приборами разберусь. Вот смотри. – Подполковник воткнул
в пепельницу почти до фильтра искуренный бычок, вынул из кармана
ручку и вычеркнул из списка спорный пункт. – Теперь доволен?
– Да, теперь всё в порядке.
– Ну и дотошный же ты, капитан. Из-за
какой-то ерунды так ерепенишься. Всё, пошли в ангар…
Глава 1
Возвращение в родные
пенаты
Артём наслаждался чашкой ароматного,
свежесваренного кофе и неторопливо докуривал первую, самую вредную,
потому как натощак, но в то же время и самую желанную, после целой
ночи воздержания, сигарету. Он снова был дома. В родной двушке на
седьмом этаже – единственном наследстве, доставшемся ему от рано
ушедших из жизни родителей. Из кухонного окна открывался до боли
знакомый вид на ряды прямоугольных девятиэтажных коробок, похожих
одна на другую, как близнецы-сёстры, и крошечные островки
подстриженной зелёной травы между ними, окаймлённые серым асфальтом
дорог и тротуаров.
Город. Спальный район. Улица, где он
родился и вырос. Вот оно, всерьез позабытое за девять месяцев
разлуки, недавно вспомненное и по-прежнему такое близкое и родное
Широкое Запределье, где не существует очерченных магией границ и,
при желании, можно запросто выехать за городские пределы.
Донёсшееся из коридора оглушительное
всхрапывание вернуло Артёма из навеянной заоконным видом лирики к
суровой правде жизни.
– Эй, потише можно?! От твоего рёва
аж стены трясутся! – крикнул раздосадованный человек троллю,
разметавшемуся прямо на голом полу во всю длину коридора.
Но в ответ получил лишь очередное
оглушительное всхрапывание.
– Вот глотка луженая! Чтоб тебя!.. –
в сердцах проворчал Артём, заминая в пепельнице окурок и тут же
закуривая вторую сигарету, благо кофе ещё оставалось добрые
полкружки.
– Хитро, конечно, придумано,
возвращать Вопулу нормальный облик во время ночного сна[1], –
пожаловался равнодушным кухонным стенам Артём. – Но почему это
обязательно нужно было устраивать в моей квартире?
«Нельзя что ли было организовать ему
ночное лежбище в орденском представительстве? – продолжил он уже
мысленно, снова со смаком затягиваясь. – Устроили бы тролля на
полставки ночным сторожем, и всем было бы хорошо. И Ордену польза –
на охране сэкономили бы. И ушам моим покой-дорогой… Вволю
нахрапевшись ночью в пустом офисе, напарник превращался бы в Вику.
И уже в образе этой милой девчушки приезжал ближе к обеду сюда, ко
мне, на такси… Да ради такого варианта я сам готов за такси
расплачиваться. Только, кто ж меня спросит? Начальство приказало
жить вместе, изволь исполнять. А то, что поутру барабанные
перепонки от тролличьеого храпа лопаться начинают, кроме меня,
несчастного, никого больше не волнует.»