Уже на центральной чуть притормаживаю. Рассудок вовремя о себе напоминает:
— Милая, ты где живёшь? – я же не могу выдать себя. Заглядываю в напуганные глаза и забываю, что ещё хочу сказать. Пронзительно зелёные. Молодая трава и зрачок... огромный. Запоздало вспоминаю, что у неё плохое зрение. И сейчас Аря меня вряд ли чётко видит.
— Т-т-тут, — заикается Арина: голос едва различим, больше на сплошное шипение смахивает, – недалеко.
— Родители дома? – медленно прихожу в норму, к спокойствию, хотя перед глазами тоже всё начинает расплываться.
— Н-нет, — чуть мотает головой девушка.
— Братья, сестры, дедушки, бабушки, тётки... – перебираю, сражаясь с накатывающей слабостью.
— Дома никого, — мямлит Арина, виновато пряча взгляд.
— А почему у вас пусто на районе? – окидываю улицу взглядом.
— Так не всегда... – уже более-менее справляется с нервностью Аря, но голоса до сих пор нет.
— Так куда тебя? – пора заканчивать, вот-вот упаду.
— Первая лавка на углу... Антикварная.
— Ты живёшь в лавке? – выдавливаю удивление.
— Угу, — смущённый кивок и губу прикусывает. Мажу взглядом по грязному, зарёванному лицу, полному рту. Насилу отрываюсь и шагаю вдоль закрытых магазинов и лавок. На следующем перекрёстке торможу.
— Этот?
— Ага, — робко выдавливает улыбку девушка. Жалкая, тощая, с прилипшими волосами. Её лицо расплывается, искажается. Меня начинает сильно шатать, а в боку появляется ощутимая боль. Видимо, недооценил ранение.
Опускаю Арину на ноги перед ступенями и тут она виновато ойкает:
— А сумочка-то в проулке осталась, — и столько отчаянья во взгляде, словно признаёт собственную вину в гибели Помпеи.
Твою мать! Стискиваю зубы до скрипа:
— Стой тут. Я быстро.
В тумане бегу обратно, смачно шлёпая по лужам. Уже продрог, а перед глазами всё назойливее темнота маячит. Поднимая сумочку, реагирую на блик с асфальта – нащупываю очки, а следом и свою куртку подхватываю.
***
Вручаю бледной, но заметно отошедшей от шока девушке её вещи.
— Спасибо! — Она тотчас очки нахлобучивает, с большим интересом и настороженностью по мне взглядом прогуливается, сумочку к себе прижимая...
А меня шатает. Перед взором секундно чёрная пелена проплывает и вновь выкидывает в реальность.
Боль расползается, слабость накатывает...
И в боку ноет. Невольно касаюсь.
— Что с вами? – тревожится Аря.