Мыши не было, зато он нашел тачпад, встроенный в поверхность
стола и размерами с бумажный лист формата А-4. Монитор при
ближайшем рассмотрении тоже оказался частью стола, и это могло
значить, что никакого системного бока и нет. Что сам стол и есть
компьютер, и значит, кнопка включения должна быть где-то под
рукой...
Так и не найдя ничего похожего, Ломтев приложил к тачпаду свою
пятерню. Экран тут же ожил, высветив набранное огромными буквами
приветствие "Добро пожаловать, ваша светлость", а часть столешницы
прямо под руками Ломтева перевернулась и явила ему клавиатуру.
Клавиши были металлическими, с выгравированными на них буквами
русского алфавита. Привычная Ломтеву латиница отсутствовала.
Может, и интернет у них тут посконный, самобытный и
обособленный. Ломтев поводил пальцем по тачпаду, наблюдая, как
курсор перемещается по пустому рабочему столу, и за этим занятием
его и застукал вернувшийся с подносом Иван.
- Сначала завтрак, ваша светлость, - сказал он, словно обращаясь
к маленькому ребенку.
- Поем здесь, - сказал Ломтев.
Иван укоризненно покачал головой, но все же поставил поднос на
столешницу. На подносе обнаружилась тарелка с какой-то размазней и
кружка бледной до почти полной прозрачности жидкости.
- Что это? - спросил Ломтев.
- Овсянка, ваша светлость.
- А это?
- Чай на травах, как доктор Горчаков прописал.
Ломтев посмотрел на поднос. Прислушался к своим ощущениям. Снова
посмотрел на поднос.
Вполне себе еда, в общем-то. Может и не стоит лезть в бутылку
уже сейчас.
С другой стороны, а как еще определить границы дозволенного?
А границы определять жизненно необходимо. Нужно же иметь
представление о том, что ты собираешься раздвинуть.
- Унеси это, - сказал он. - Принеси яичницу с беконом и тосты. И
кофе. Крепкий и горячий.
- Вам нельзя кофе, ваша светлость, - робко возразил Иван. -
Доктор Горчаков…
- К дьяволу доктора Горчакова, - прорычал Ломтев, едва не
стукнув сухим кулачком по столу, но в последний момент все-таки
удержавшись. - Забыли, кто я? Я - князь! И я чувствую, что у меня
сегодня будет отличный день.
Впрочем, сам он этой уверенности не испытывал.
Иван, разумеется, вернулся без заказанного Ломтевым завтрака. И
вернулся не один.
С ним был плюгавенький человечек в белом халате и белой шапочке,
а на шее, чтобы окончательно истребить все сомнения в
профессиональной принадлежности, у него висел стетоскоп. Ломтев
догадался, что это и есть тот самый доктор Горчаков.