– Да, Канзас или Арканзас, или ещё какой-то канзас, – кивнул
тот, – купил он его, значится, а потом выясняется, что компания из
города Фарго, которая участок продавала, никаких прав на продажу не
имела.
– То есть, мошенничество? – уточнил я.
– Оно самое, как есть, – согласился Тарас. – Князь с сыновьями
прилетал участок осматривать, так вот он, как про это услышал,
своего представителя в Фарго отправил. Вскоре тот вернулся и
сказал, что ничего поделать не может, так как всё по закону. Разве
что долгую тяжбу начинать.
– Представляю реакцию деда, – хохотнул я.
– Я помню, как ваш отец зашёл в комнату, и сказал: «Тарас, мы
едем в Фарго», – Тарас поднял глаза, вспоминая. – Князь решил лично
переговорить с этими мошенниками. Заходим мы в их офис в
небоскрёбе. Любят они это уродство стеклянное из бетона, а я
считаю, что такие высокие дома это в Китае каком или где там ещё
они на головах друг у друга живут…
– Тарас, – окликнул я отвлёкшегося дядьку, – Фарго.
– А, ну да, – опомнился тот, – князь с ним несколькими фразами
перекинулся и понял, что это подставное лицо в конторе сидит. Веди,
говорит, к главному. Тот говорит, не велено беспокоить. Ну я его
слегка Яром прижал по болевым точкам, и он пошёл с нами. На нашей
машине доехали до особняка. Большой такой, с охраной. Он позвонил,
и ворота открылись.
– А дальше, что же? – сгорал от нетерпения я.
– Дальше мы все вместе зашли, и нас окружила охрана с оружием.
Вышел хозяин дома. У него по одному только выражению лица понятно
было, что он разбойник, за копейку прирежет. Князь тоже это понял и
говорит нам: «Держите».
– Что держите? – не понял я.
– Щиты, – ответил Тарас, – и мы стали держать. Чтобы пули нас и
князя не задели. А князь стал их, значит, одного за другим, не
торопясь, очень кроваво наказывать. Одного пополам рассёк, так, что
без звука две половинки на пол упали. Другого как тряпку скрутил и
выжал. Третьего просто в кучу сжал, до размера мяча футбольного. А
пули от наших щитов из Яра отскакивали. Как дождик по стеклу
стучали.
– И что же с деньгами? – спросил я.
– Князь этого хозяина дома напоследок оставил. Когда стрелять
стало некому, князь повернулся к нему и сказал, что за каждый
рубль, который князь на этой сделке потерял, возьмёт с него
квадратный сантиметр плоти.
«Американцу повезло, что не за каждый доллар» – подумал я. Рубль
стоит тридцать долларов, потому сантиметров за каждый доллар
пришлось бы отдать больше, чем рублей.