Бежал он по грунтовке, ведущей внутрь национального парка
стремительно и вместе с тем осторожно, бросая МКП с одной обочины
на другую и затрудняя тем самым прицеливание потенциальному врагу.
Пробегающая мимо густого леса дорога, вывела его к сторожке
лесников. Вернее тому, что от нее осталось. Одна стена двухэтажного
сруба была снесена начисто, бревна смежных стен торчали во все
стороны «ежиком», внутри что-то горело и наружу пробивался черный с
проседью дым. Припаркованный рядом зеленый внедорожник с гербом на
борту вообще был разорван напополам. Такое было под силу только
МКП, причем МКП последних моделей, чьи усиленные привода позволяли
рвать металл как бумагу. У китайцев на вооружении такие были. Что
же получается? Все-таки вторжение?!
Вдруг стены сруба взлетели, как от взрыва. Павел едва успел
среагировать и заставить МКП резко присесть и увернуться от летящих
в «Мухтара» бревен. Когда он выпрямился из развалин шустро
выбиралась сияющая металлом туша. И она была совершенно не похожа
на Мобильные Комплексы Поддержки, сделанные в Поднебесной. Да она
вообще ни на какую боевую технику, сделанную людьми, не походила.
Два трехлопастных пропеллера закрепленных один над другим на
вытянутом корпусе, вращались в разных направлениях. Пропеллеры
рубили бревна в щепу, выбираясь из разрушенного сруба. Появившаяся
штука выглядела донельзя опасной, поэтому Павел не раздумывая навел
на нее орудие и как только бешено крутящаяся штука двинулась в его
сторону, выстрелил.
Шрапнельный взрыв выглядел красочно – не долетев до врага пары
метров, снаряд разорвался, выбросив в него конус поражающих
элементов. Столкнувшись с корпусом и лопастями пропеллеров, осколки
высекли из них сноп красноватых искр. Но агрессивно настроенный
агрегат попаданий как будто бы и не заметил. Он полетел прямиком на
МКП, вздымая кучу пыли и щепок.
Следующим снарядом был уже бронебойный. Болванка угодила куда-то
в центр несущейся на МКП конструкции и отбросила ее назад. Павел,
едва двинув пальцем, переключил питание пушки на бронебойные. Но
выстрелить не успел, пропеллер резко развернул в воздухе, мгновенно
сократил расстояние и с лязгом врезался в «Мухтара».
За мгновение до удара, Павел успел выставить вперед правый
манипулятор с пилой. А пальцами левого он попытался ухватить
«вертушку» за лопасти. И тут же их лишился. Вращающиеся лопасти
раздробили кисть МКП в куски и даже укоротили стволы пушки,
размещенной на запястье. Была пушка, стал обрез. Лопасти также
впились в бок «Мухтара», но потеряв разгон там и застряли. Взвыла
система оповещения, перед глазами Павла выскочило предупреждение
рубинового цвета – «Нарушена целостность корпуса!». Но Павел тоже
собирался кое-кому целостность нарушить. Запела пила, погружаясь в
сияющее полировкой, как зеркало, тело внезапно напавшего врага. На
свалившегося от удара на спину «Мухтара» посыпались искры
расплавленного металла. Диск пилы в теле вертушки вяз, словно она
была сделана из чего-то тягучего и липкого. Усладой для слуха
пикнуло оповещение о том, что снаряды поданы в орудие. И случилось
это как нельзя кстати – лопасти верхнего пропеллера у вертушки
вдруг остановились, обмякли и словно щупальца потянулись к корпусу
«Мухтара». На их концах Павел заметил сияние, как от высоковольтной
дуги. Скорее всего, их контакт с броней «Мухтара» ничем хорошим бы
не закончился. Но Павел этого решил не дожидаться, пушка вмазала
дуплетом. Бум! Бум! Вертушку смело с «Мухтара». МКП тяжело
поднялся, Павел поймал в прицел пытающуюся снова раскрутиться тушу
врага и начал планомерно всаживать в нее снаряд за снарядом.