Обойдя грузовик с другой стороны, Павел обнаружил еще два тела –
вылетевших из лобового окна водителя и генеральского зятя. Оба были
мертвы. Павлу оставалось только по общему аварийному каналу
отправить сигнал о помощи и ждать спасателей. На его удивление, на
вызов никто не ответил, в эфире продолжали щелкать помехи.
Армейское оборудование связи с «Мухтара» демонтировали, поэтому он
не мог запросить поддержку и из расположения родной части.
Был возможен вариант, что его рация была повреждена во время
падения. А в грузовике имелась своя система связи, но Павел тут же
отбросил идею о том, чтобы выйти из МКП и проверить работает ли
она. Тающий от электричества песок на корню подавлял всякое
легкомыслие. Не факт, что как только Павел покинет кокпит, он тут
же рядом с научниками не ляжет. Тройная система фильтрации воздуха
«Мухтара» давала серьезную защиту от отравления. Тела он решил не
трогать, «клешня» МКП была не приспособлена для работ с настолько
нежным «материалом».
Отправив еще два вызова спасателям и не дождавшись ответа, Павел
решил идти в часть. Во-первых, она находилась всего в десятке
километров от полигона, во-вторых – произошло нечто невероятное!
Война, природный катаклизм, нападение инопланетян… выбирай, что
угодно на любой вкус! На секунду Павлу в голову пришла еще одна
сумасшедшая идея – а вдруг только он, благодаря МКП, выжил в зоне
предполагаемой катастрофы? Вдруг сейчас на сотни километров вокруг
из выживших только он один?!
«Ерунда», – прогнал он эту мысль из головы, – «на базе дежурная
смена в МКП должна быть на случай инцидентов на границе. Они тоже
должны были бы уцелеть».
Также в части и аппаратура связи была защищенной. И в случае
ядерной атаки должна была продолжать функционировать. Вывод один –
если он хотел узнать, что за глобальный звиздец вдруг приключился,
надо было топать в часть.
Развернув машину, он сделал несколько шагов, остановился и
вернулся к грузовику. Если звиздец действительно глобальный, то
следовало бы позаботиться и об обеспечении энергией МКП. С него
сняли применяемый военными ториевый реактор и поставили
обыкновенную топливную ячейку. Ее с головой должно было хватить на
испытания, но не для выживания во времена «звиздеца».
Пила пришлась как нельзя кстати для разделки грузовика. Ее
лезвие справлялось с металлом также безупречно как с древесиной.
Павел сделал пару надпилов по моторному отсеку, потом клешней
оторвал смятый металл, обнажив двигатель и топливный блок. Здесь
пришлось действовать аккуратнее, он едва подводил пилу к блоку,
чиркая по его крышке и тут же отводя пилу назад. Нарисовав таким
образом квадрат, он слегка вмял его клешней и подцепив за край
вырвал кусок металла. Потом за краешек вытащил из блока серую
тяжелую плитку топливного элемента. Топливные ячейки существовали в
четырех типоразмерах. И к разъему «Мухтара» можно было подключить
любой из них. На брюхе МКП открылся люк транспортного отделения,
куда Павел и сложил свой трофей. Туда же отправилась и найденная
возле кабины початая бутылка с водой. Выживать, так выживать. Хрен
его знает насколько вокруг все ручки и ручьи забиты желтым
песочком.