«Варвары», приятно улыбаясь, думал посол, глядя на генерала.
«Оторвавшиеся от корней и традиций, отринувшие мудрость предков
ради новых соблазнов. Превратившиеся в рабов молоха прогресса,
лихорадочно кидающие уголь в пасть его топки и не понимающие, что
машина уже обогнала их самих, и скоро взорвётся под ними! Но у них
есть хорошее оружие – и этим оружием мы проложим славу нашей
империи на тысячи лет вперёд!»
«Варвары», мрачно и без улыбки думал Марек Гузнорре, пялясь со
стороны на исторический момент без всякого почтения. «Хоть бы пивка
разрешили взять! Сатрапы! Тираны и деспоты! Эти, как их…» Марек
припомнил беседы с Яцеком Шкаличеком, навострившимся ругаться
заумно и кучеряво, прежде чем был вытурен из славных рядов
студенчества за кутежи; поднатужился и выдал: «Гамалиилы, во!»
Что такое «гамалиилы», инфантерист не представлял; на слух – не
то крокодилы, не то обезьяны. Но звучало внушительно.
В мыслях Марек уже много раз проклял злой рок в лице полковника
Айзенштирна, подписавшего его в сопровождение секретного груза. Не
иначе, всё из-за того конфуза с газовой маской!
И будь проклят заодно и тот, кто придумал химические карандаши!
Начиналось всё с шутки: роте выдали новейшие, секретные маски для
защиты от удушливых газов. Сами-то маски не секретные – что там
особого, намордник да пара стекляшек плюс шланг; а вот содержимое
поясного «фелтербокса» и впрямь секретом было. Коробочки даже
опечатаны!
Впрочем, до содержания коробочки Мареку дела не было – раз
положено секретить, стало быть, так надо. А вот сама маска и шланг
напомнили виденного на картинке заморского слона. Смеху ради,
рядовой выпросил у писарчука Даниеля огрызок химического карандаша
и слегка поработал над маской: с боков появились овалы,
изображающие уши-лопухи, рядом с носом обозначились бивни, а на лбу
добавилось морщин. Смеялись всем отделением. Зря. Увидевший
доработку казенного имущества фельдфебель последовательно отверг
сперва одно оправдание (маскировка под дикое животное), затем
второе (противник, встретив слона, будет ошеломлен и деморализован)
после чего велел «убрать это безобразие».
Беда была в том, что проклятый карандаш оказался дико стойким и
всячески сопротивлялся воде, щетке и зубному порошку, которыми
Марек нещадно драил маску. В то время, как товарищи по взводу ждали
окончания процедур в упоре лежа на кулаках.