За вагоном-шкатулкой шли по два вагона первого, второго и
третьего классов, разделённые двумя вагонами-ресторанами. При виде
них Марек с тоской сглотнул слюну: ему-то жрать армейскую кашу с
тушёнкой из банки, а всего в нескольких вагонах пассажирам такие
угощенья будут подавать… Хер бы с первым классом, у которых, поди,
всё варёные омары да галантины из соловьиных языков – тут бы хоть
горшочек горячего супа! Далее следовали багажный и почтовый вагоны,
а уж за ними только что прицепленная платформа с блиндвагоном,
замыкавшие состав.
Блиндированный вагон внушал уважение. Весь в клёпаной броне, с
узкими прорезями бойниц, закрытыми изнутри железными шторками.
Раздвижная крыша тоже крыта металлом, и Марек в душе порадовался,
что сейчас не лето: можно заживо свариться в этакой душегубке,
когда крыша начнет калиться от солнца! Хотя пёс его знает, как там
будет на югах…
Открытая платформа меж блиндированным и почтовым вагонами тоже
выглядела будто приехала прямиком из фильма про Новый Свет: там,
как известно, по прериям ходят бронепоезда на случай инджунских и
гоблинских налётов. Вдоль бортов крепились разделённые зазорами
броневые щиты с бойницами – чтобы поездные охранники с платформы
могли вести пальбу, буде налетят какие-нибудь негодяи. А посредине
платформы возвышался над щитами самый что ни на есть настоящий
пулемёт на поворотной станине. Из блиндвагона вела на платформу
дверь, тоже вся в броне – на случай, если группе охраны доведётся
принять участие в бою. Хотя это уж совсем невероятно: с
пулемётом-то! Никакой злодей не рискнет!
Марек завистливо вздохнул. Понятно, что желать такого грех, а
всё ж таки жаль, что не доведётся на платформе постоять. Этак встал
бы за пулемёт, как в фильмах – и, по команде, по гоблинским рылам!
По бандитским выблядкам! По казачьим ордам! Да по кому угодно –
й-эх!..
Инфантерист отогнал фантазии и тоскливо поморщился. Какое там…
Сидеть тебе, Марек, пятеро суток с лихером в железном сундуке, да
слушать, как колёса по стыкам тыгдык-тыгдык, вот и вся забава. Ещё
и товарищей по сопровождению подобрали в группу таких, что хуже
всяких врагов! Сплошь старослужащие, с которыми даже не заговоришь,
только что в рыло плюнуть в ответ не норовят. А за старшего –
панцер-фельдфебель Зольф Штирнике, мелкий, жилистый и злой, как
свинособака: рожа носатая в рыжих усах и клочковатой щетине, а
слева на пол-скулы – застарелый, розовый шрам от ожога. На робкий
вопрос Марека о том, будет ли в блиндвагоне отхожее место, Штирнике
поглядел на него с отвращением: